Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

Евгений Винокуров. СТИХОТВОРЕНИЯ

Обычно мы ставим в нашей поэтической рубрике стихи современных петербургских поэтов. И это правильно: своих надо знать. Но сегодня перед вам подборка стихотворений поэта не петербургского (московского) и не очень-то современного (1925—1993) — Евгения Винокурова. Когда-то (в 60-е годы) он был весьма известен, сейчас о нём основательно подзабыли. А зря!

Поэзия Винокурова — это, в первую очередь, очень умная поэзия, ей присуще интеллектуальное обаяние. Винокуров не играет рифмами (хотя рифмы его безукоризненны), не создаёт невероятные образы (хотя образность ему присуща), не стремится к яркой напевности (хотя и на его стихи слагали песни, и даже известные — «Серёжка с Малой Бронной», например). Он играет парадоксами, удивляет неожиданными выводами, он смотрит на вещи с такой точки зрения, с какой никому до него не приходило в голову посмотреть…

Этой осенью исполняется 30 лет со дня его кончины. Хороший повод, чтобы вспомнить этого замечательного поэта, сумевшего сказать своё слово в многоголосой русской поэзии.

 ДОБРОТА

Я всё занесу на скрижали,
Железную точность храня, —
И то, как меня обижали,
И то, как жалели меня.

Обида, обида людская!
Забудешь одну без труда,
Другую, полжизни таская,
Не сможешь забыть никогда.

И всё ж, как она б ни держалась,
Концу её всё-таки быть,
Но, острая, светлая жалость,
Тебя мне вовек не забыть!

Я зубы сжимал, чтоб не плача
Пройти среди белого дня.
Царила моя неудача,
Несчастья терзали меня.

Сердечностью необычайной
Я был поражен на пиру,
За чаркой в райпитовской чайной,
В картофельном сытном пару.

Сидел я, печальный, у края,
И, голову вбок наклоня,
Подолом глаза утирая,
Жалели старухи меня.

О русские веси и грады!
Прошёл я немало путей
И высшей не знаю отрады,
Чем доброе слово людей.

Вставало над избами солнце.
Я видел: везде разлита —
Где с верхом, а где и на донце
В людские сердца доброта.

†††

«…Подумаешь, Америку открыл!
Ещё в пелёнках это мы знавали!..»
— А я один, как клад, её отрыл
И позабыть уже смогу едва ли.

Как я добыл её! Я смертный пот
Стирал ладонью. Рот был сух от жажды.
Я рыл и рыл… Владеет ею тот,
Кто сам, один, добыл её однажды.

Она во мне. Я жил, её тая.
Я, стиснув зубы, в муках, на пределе,
Её добыл. Вот истина моя!
Вы ж до сих пор банальностью владели.

СЛОВО

Священное уменье говорить.
Произносить слова и строить фразу.
Как просто это: стоит рот открыть,
И чудо слова возникает сразу.

Как ты проста, осмысленная речь!
Приставка. Окончание. Основа.
Вождь длань простёр вперёд: ему увлечь
Дано людей в огонь — он знает слово!

И, принятое в множество голов,
Оно своё вершит упрямо дело.
Я знаю: люди состоят из слов,
Которые им внутрь вошли, и тела.

И слово движет,
И земля горит!
И в небо вилы вздеты! Тьма багрова…
Могильный холм учёными разрыт:

Сосуд. Потёрли. И сверкнуло слово.
И стало жить. Его нельзя назад.
Не воробей! Пошло гулять по свету!
А есть слова — по ним глаза скользят.
Стручки пустые. В них горошин нету.

†††

Обложка иностранного журнала:
Вот женщина. Она обнажена.
Она победно лавры пожинала
За красоту. Мир потрясла она!

Она в чулках. А вот она на пляже.
У телефона. Как хохочет рот!
А это кто под душем? О, она же!
Она в трико и в полуоборот.

Она в отеле. Вот она в постели.
Она пьёт с другом… Мир у женских ног.
Крадётся в сердце ужас: неужели
Вот это — цель, конец, венец, итог?

НЕ СПЕШУ

Я медлю в век безмерных скоростей…
…Авто летит над пропастью, по краю.
…Разделено на несколько частей
Движение моей руки: вот я сгибаю

Немного руку в локте, вот вперёд
Вытягиваю, вот коробку спичек
Беру…
…Стремительный корабль просторы рвёт!
Визг невропатов!
Вой невропатичек!
Все мчат. Летят. Подобно виражу

Авто заносит бешено по краю.
Над пропастью…
…Один я не спешу.
Прикуриваю. Струйкой дым пускаю.

ПРОСТОДУШИЕ

Я верю в простодушие. Оно
Орудие особенного рода.
Оно как здоровенное бревно,
Которым вышибаются ворота.

Уклончив тот, тот в сложности залез,
А тот в обход пошёл: Впрямую — струсил!
Но простодушие как Геркулес,
Оно кряхтя идёт, ломая лес…
И гордиев перерубает узел!

Оно как пастушок, что гонит вброд
Коров и свищет в дудочку пастушью.
Оно — король, что прётся на народ:
«Эй, расступись! Дорогу простодушью!»

†††

Мы стихли, покорённые картиной,
Нас увлекла запутанная нить…
Какой же всё же надо быть скотиной,
Чтоб за сеанс слезы не уронить!

Бежит беглец. Леса за Акатуем.
Мать ждёт. Сестра родная предала!..
Мы целым залом громко негодуем.
Мы за добро! Мы вместе — против зла!

О, как мы вдруг всем залом задрожали,
Когда на плот вскочил он, ведь вовек
В толпе вот этой в тёмном кинозале
Плохой не находился человек.

ОНА

Присядет есть, кусочек половиня,
Прикрикнет: «Ешь!» Я сдался. Произвол!
Она гремит кастрюлями, богиня.
Читает книжку. Подметает пол.

Бредёт босая, в мой пиджак одета.
Она поёт на кухне поутру.
Любовь? Да нет! Откуда?! Вряд ли это!
А просто так: уйдёт — и я умру.

†††

Я мужество воспринимаю
Как то, что мудрости ценней,
Хотя я и не отнимаю
Всего, что сказано о ней.

О, сколько мудрости у басен —
Веками скоплен ум, как мёд!
Но как же первый шаг опасен
Встающего на пулемёт!

Могилу выроют кирками.
Положат. Встанут, шапки сняв!..
А мудрость разведёт руками,
Так ничего и не поняв.

ВРЕМЯ ХЛЕЩЕТ

Ты задумался. Или ты болен.
Или замер с котлетой у рта…
Время хлещет — вот так из пробоин
Хлещет в трюм что есть силы вода.

Ты балетом любуешься. Или
Спишь, укрыт одеялом по грудь…
Время хлещет, как будто забыли
В кухне кран до конца завернуть.

КРЕСТОНОСЦЫ

У того, видать, стезя прямая,
Кто подспудным пламенем палим.
Крестоносцы пёрли, принимая
Каждый город за Иерусалим.

Били, жгли, топтали и давили,
Уводили жителей в полон,
А потом руками разводили,
Говоря: — Так это же не он!.. —

Но опять, вдали заметив шпили
И забрала опустив до глаз:
— Уж не ошибёмся, — говорили, —
Мы на этот раз.

†††

Кто только мне советов не давал!
Мне много в жизни выдалось учёбы.
А я всё только головой кивал:
— Да, да, конечно! Ясно. Ну, ещё бы!..

Поднявши перст, кто только не держал
Меня за лацкан! — Да, ага, понятно!
Спасибо! Ладно! — я не возражал:
Ну что мне стоит, а ведь им приятно…

— Да, да, согласен! Ой ли! Ей-же-ей!
Пожалуй! Как вы правы, что ж, не скрою.
Чем больше слушал я учителей,
Тем больше я хотел быть сам собою.