Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

25 лет Театру Народной Драмы

«СКОРО ВЫЙДЕТ ЖЕЛЕЗНЫЙ ГОСТЬ…»

Театру Народной Драмы, возглавляемому известным петербургским поэтом, прозаиком, режиссёром, артистом А.Грунтовским, исполняется 25 лет. Мы поздравляем коллектив театра и берём интервью у его руководителя — Андрея Вадимовича Грунтовского.

— Нашему театру исполняется 25 лет, но это сценических 25 лет. Если же вспомнить предысторию, то несколько лет до этого мы работали как площадной театр. Помните, как Пушкин писал: «Театр родился на площади для увеселения народного». Но тут требуется уточнение: любители старины знают, что было в средневековой Руси так называемое Пещное действо — инсценированный отрывок из Книги пророка Даниила, который игрался в храме сразу после литургии, — в нём участвовали и клирошане, и священники. Было и Шествие на осляти, удивительное действо — и церковное, и театральное. Был вертеп: его едва не забыли, а сейчас он снова появился.

И мы поначалу (да и сейчас, конечно) брали понемногу от всех народных театральных традиций — и площадной, и церковной, — и в первые годы выступали на площадях, на фольклорных фестивалях… А потом я ушёл на сцену и решил ставить классику, используя те же принципы народного театра. И первой такой постановкой был детский спектакль «Русские сказки», а следующим — есенинский «Пугачёв». Я не подгадывал его премьеру специально к есенинскому юбилею, но когда спектакль был уже готов, я вдруг вспомнил, что в эти дни Есенину исполняется 100 лет! То был 1995 год. Может быть, это случайно произошло, а может, нет… Так или иначе, но этот спектакль получился у нас самым живучим: мы его играли в разные годы с перерывами и в разном составе…

— Почему же именно есенинская пьеса?

— Во-первых, потому, что это Есенин!.. И потом, тема «Пугачёва» — эта та тема, которая в России всегда возвращается, — тема русского бунта. Мы в нём, в русском бунте, проживаем практически непрерывно.

— Но как вы решились взяться за «Пугачёва»? Ведь эта пьеса крайне сложна и не сценична…

— Да, она сложная, это правда… Все критики говорят, что это, безусловно, лучшая есенинская пьеса, но ставить её тяжело… Во-первых, написана она тоническими стихами. Читать их непросто, но ведь это те самые стихи, которыми поются русские былины. Это стихи, которыми написано Священное Писание! И Псалтирь, и молитвы из православного молитвослова — всё это тонические стихи. Современные актёры просто не справляются с их правильным произношением: тут как раз нужна церковная культура. Мы все знаем, как читают в храмах, — талантливый церковный чтец делает это безподобно, а вот театральный актёр не может за ним повторить. Но Есенин-то с детства вырос в такой поэзии: бабка у него пела духовные стихи, калики перехожие в их доме ночевали…

Пьеса сложна и драматургически: на сцене ничего не происходит, всё действие внутреннее, скрытое… А современный театр привык к внешнему действию! Как тут быть постановщику? И я вмонтировал в текст пьесы отрывки из «Истории Пугачёвского бунта» Пушкина и его же «Капитанской дочки». И они великолепно влились в есенинский текст! И Пушкин, и Есенин показали истинный русский бунт, показали, что он происходит не случайно… Бунты, как все бичи Божии, обрушиваются на наше общество закономерно, в нужное время: они не хаос истории, а настоящая история! Она порой апокалиптична и кровава, но она справедлива. Нельзя, оценивая её, просто осудить одну из сторон, сказать, что те правы, а те не правы, — это значит покрасить историю в одну краску и не ответить на вопрос, почему произошло такое бедствие. Вспомните тот духовный стих, что пели когда-то калики перехожие: «На земле Кривда с Правдой сражалися. Правда Кривду переспорила, Правда пошла ко Христу на небеси, а Кривда-то на земле осталась и пошла она по всей Русской земли». Понимаете? Правда всегда побеждает, но она, победив, уходит на небеси, а побеждённая Кривда остаётся с нами, и до Второго пришествия никак её не связать.

Ну, и третий пласт, который присутствует в нашем спектакле, — это казачьи песни. Спектакль идёт полтора часа, всё время звучит пение. Казаки всегда пели! Мне странно смотреть фильм или спектакль о казаках, в котором персонажи не поют! А ведь поэзия их песен в своём глубинном смысле совпадает с есенинским текстом.

— Всем запомнился спектакль Театра на Таганке, потому что роль Хлопуши там сыграл Высоцкий…

— Роль Хлопуши хоть и не главная, но весьма важна для пьесы. Почему Хлопуша так всем запомнился? Не только потому, что Высоцкий его сыграл. Его ведь и сам Есенин сыграл! Сохранилась запись, где Есенин неподражаемо читает монолог Хлопуши. Именно Хлопуши! Дело в том, что Есенин тут играл сам себя. Этот знаменитый рефрен: «Проведите, проведите меня к нему, я хочу видеть этого человека», — он принципиален для Есенина. Да и не только для Есенина… Крестьянские ходоки тысячами приходили в Кремль, чтобы увидеть «этого человека», увидеть Ленина. Мой дедушка ходил в Кремль — правда, Ленина он не увидел, тот был болен, зато дед попал к Калинину. А кто-то в те годы рвался увидеть Махно, кто-то шёл к Котовскому, кто-то молился на Чапаева… А кто-то восхищался Колчаком. Но что же за «того человека» они хотели увидеть? Почему в стихах Есенина это желание идёт рефреном? Помните: «Разбуди меня завтра рано, о моя терпеливая мать! Я пойду за дорожным курганом дорогого гостя встречать…» И так во многих стихах… Поэт постоянно хочет встретить некоего «дорогого гостя», который вот­вот придёт — и тогда настанут последние времена. «Дорогой гость» — кто это? Господь? Или антихрист? Тут важно не ошибиться: вихрь смуты застилает глаза человеку, и кто-то ждёт Христа, а встречает антихриста. Надо сказать, что в те годы Бога искали все: поэты, учёные, философы. Было ощущение близости событий, которые были описаны в Апокалипсисе, — ожидание, которое у каждого из христиан поколениями заложены в крови.

— Вам не кажется, что именно сейчас, в наше время, драма «Пугачёв» не вполне современна? Тема бунта не востребована сейчас обществом…

— Мы живём во времена духовного спада. Хорошо это или плохо? Это плохо в одном смысле: духовная жизнь замирает. Особенно если люди далеки от Церкви, то у них вообще никакой духовной жизни нет. Раньше, например, миллионы людей интересовались поэзией. «Новый фильм Шукшина вышел! Побежали скорей смотреть!»; «Фёдор Абрамов новый роман написал!» — событие! А кто-то открыл для себя Рубцова — и жизнь его сразу поменялась, разделилась на две половинки: до знакомства с Рубцовым и после. Люди преображались. Сейчас такого и в помине нет.

Сейчас говорят о «постмодерне»… Что такое «постмодерн»? Давайте для начала спросим: что такое модерн? Модерн был характерен тем, что люди занимались богоискательством. Они искали Бога, они искали Россию, они искали державу свою… Но модерн (и есенинское творчество как его составляющая) — это колебательный процесс. Сначала Есенин пришёл в Питер в крестьянской рубашке, с гармоникой в руках, потом он с позором растоптал эту рубашку, надел смокинг, цилиндр и поехал в Америку… А потом, вволю набегавшись в смокинге, написал: «Чтоб за все за грехи мои тяжкие, за неверие в благодать, положите меня в русской рубашке под иконами умирать». Снова вспомнил и про русскую рубашку, и про иконы! Зрелый Есенин приходит к покаянию. И что меня особенно поражает: таких безбожных стихов, как в своё время писал Есенин, все вместе взятые поэты Серебряного века не написали. Есенин просто страшные вещи писал: «Пантократор», «Отчарь», «Инония»… Ужас!.. И вдруг после этого падения — необычайное, слёзное покаяние. И, казалось бы, русские люди должны были отшатнуться от этого страшного богохульника, но Есенин до сих пор самый любимый русский поэт! Много у нас прекрасных поэтов, но никого не любят так, как Есенина. Простил ему народ, простил все его заблуждения!

Богоискательство, оно — часть модерна, оно бывают искусительно, но бывает и спасительно. А вот постмодерн характерен тем, что никто ничего не ищет. Поиск закончился, а результатов нет. Вот это-то и страшно! Человек, отказавшись от поиска, оказался в плену сатаны. Он этого не замечает, он думает, что мыслит независимо. Либеральная мысль, она как бы свободна, но на деле она не свободна, она искривлена духом нечистого.

Да, сейчас период сложный, но, думаю, потому-то и надо возвращаться к Есенину, иначе мы не выйдем из сатанинского постмодерна. Надо, чтобы люди искусства, науки, философии снова занялись исканием. В конечном-то смысле это евангельский призыв: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это всё приложится вам» (Мф.6,33). Кто ищет, тот в этом Царстве находит Бога, находит и Родину, то есть обретает смысл своей жизни и жизни своего государства. И в этом поиске призвание искусства, и театра в том числе.

Вопросы задавал Сергей ОЛЬХОВЕЦКИЙ