Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

«РАЗВЯЖИТЕ ЕГО, ПУСТЬ ИДЁТ»

Как-то раз (дело было в XIX веке) на экзамене в Московской духовной академии митрополит Филарет (Дроздов) спросил:

— Почему о воскресении Лазаря рассказывает только апостол Иоанн, а прочие трое евангелистов ничего об этом не говорят?

Действительно почему? Такое великое чудо, и совершено на глазах у множества народа, и многие после него уверовали, и фарисеи после него озлобились так, что решились на убийство… А трое евангелистов молчат о воскрешении Лазаря, точно его и не было, точно это был заурядный, никому не интересный случай… Удивительно! Тогдашние слушатели академии тоже удивились, и никто на вопрос владыки ответить не смог. И тогда митрополит ответил сам:

— Когда писались первые три Евангелия, Лазарь был ещё жив и всегда тяготился расспросами ближних о том, что испытывала душа его, находясь во аде. Он, во-первых, был человеком смиренным и не любил находиться в центре внимания, а во-вторых, его замогильный опыт был столь невероятен для живущих, столь страшен и непредставим, что Лазарь просто не мог и не хотел искать слова для его описания. Евангелисты не писали о Лазаре из уважения к его смирению и к его священному трепету. Апостол же Иоанн со­здавал своё Евангелие значительно позже, когда Лазарь уже преставился и ничто не мешало познакомить верующих с его удивительной историей.

Так говорил владыка Филарет. Но, может быть, прочие евангелисты если не впрямую, то намёками говорили о Лазаре? Это так. Подобных намёков можно собрать не так уж мало: чего стоит один только рассказ о входе Господнем в Иерусалим. Если не знать о воскрешении Лазаря, то непонятно, почему жители столицы так ликовали и «прославляли Его за чудеса»? Чудеса Он и раньше совершал и в Иерусалим приходил не в первый раз, — почему же прежде Его приход не сопровождался всенародным ликованием?

И есть ещё один намёк: притча о богаче и Лазаре в Евангелии от Луки.

Всякому внимательному читателю Писания ясно по меньшей мере сходство между этими двумя Лазарями — Четверодневным и убогим. Судите сами: главное в истории Лазаря Четверодневного — это то, что он умер и был воскрешён. Убогий Лазарь тоже умер «и отнесен был Ангелами на лоно Авраамово» (Лк.16,22). И далее идёт речь о воскрешении этого Лазаря. Богач молит за него: «Так прошу тебя, отче, пошли его в дом отца моего, ибо у меня пять братьев; пусть он засвидетельствует им, чтобы и они не пришли в это место мучения» (Лк.16,27—28). И далее происходит такой знаменательный диалог: «Авраам сказал ему: у них есть Моисей и пророки; пусть слушают их. Он же сказал: нет, отче Аврааме, но если кто из мертвых придет к ним, покаются. Тогда Авраам сказал ему: если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят» (Лк.16,29—31).

И как же перекликаются эти слова праотца Авраама с завершением рассказа о Лазаре Четверодневном! «Тогда первосвященники и фарисеи собрали совет и говорили: что нам делать? Этот Человек много чудес творит» (Ин.11,47). «С этого дня положили убить Его» (Ин.11,53). И далее: «Столько знамений сотворил Он пред ними и они не веровали в Него… Потому не могли они веровать, что, как еще сказал Исаия, народ ослепил глаза свои и окаменил сердце свое, да не видят глазами, и не разумеют сердцем и не обратятся, чтобы Я исцелил их» (Ин.12,38—41).

Нельзя не обратить внимания и на такой факт: Господь часто рассказывал притчи, но ни разу — ни разу! — не давал имена героям этих притч. Все они остаются безымянными: мытарь и фарисей, блудный сын и его отец, бедная вдова и судья неправедный… Даже и в притче о Лазаре богач — это всего лишь богач… И только убогий Лазарь — один на все четыре Евангелия — назван по имени. Не для того ли, чтобы читатель невольно сравнил его историю с историей Лазаря Четверодневного?

Здесь есть повод порассуждать о притчах Господних. Мы как-то привыкли считать, что эти притчи — такой же плод художественного воображения Рассказчика, как и всякая человеческая сказка, повесть, роман… Считается, что Господь сочинял притчи. Но Господь не имеет нужды сочинять, как это делают наши земные литераторы. Господь не сочиняет, Господь творит. Вселенная, земля людей, мир духов безплотных — вот Его «полное собрание сочинений». Тот, Кто Всеведущ, не имеет нужды в сочинительстве. Тот, Кто Всемогущ, Тот словом Своим способен создать Вселенную из ничего, и Он не говорит пустых слов. Ему не нужно придумывать мытаря и фарисея: Он, как Всевидящий, Сам видел их встречу и, как Сердцеведец, Сам читал в их сердцах. Когда и где жил блудный сын? Не важно, но он жил: быть может, в Иудее, быть может, в Риме, а быть может, среди американских индейцев, — для взгляда Господа нет расстояний. Косвенным подтверждением тому служит тот факт, что каждая притча Господня совершенно достоверна и жизненна, в них нет натяжек, нет условностей, нет допущений для красного словца. Этим, кстати, притчи евангельские и отличаются от человеческих притч, в которых всегда есть по меньшей мере нарочитость, а зачастую и полное неправдоподобие. Но Господни притчи не таковы! Вот и притча о Лазаре — простая жизненная история, пока речь идёт о земных делах; когда же заходит речь о мире загробном, мы верим Рассказчику. Правда, Спаситель сказал притчу прежде, чем умер Лазарь Четверодневный, — но что из этого? Разве Господь не знает будущего? Разве Он Сам не создаёт будущее? Ещё до того, как Лазарь и богач умерли, ещё до того, как богач во аде произнёс свою молитву, Бог уже услышал его и порешил исполнить.

Об этом же говорил и славный русский архиерей митрополит Антоний (Храповицкий) (†1936). Он, рассуждая о единстве двух Лазарей, заметил: «Нам известно одно весьма авторитетное подтверждение этой догадки учением Церкви. Именно вся шестая седмица Четыредесятницы в продолжение шести дней воспевает и Лазаря Четверодневного, и Лазаря приточного… Церковь научает разуметь под обоими Лазарями наш владычественный ум и совесть, которою грешник пренебрегает, как богач Лазарем, и которая, умерши в душе человека, может быть оживлена (как Четверодневный Лазарь) только силою Христовой… Борьба веры и неверия происходит не в области отвлечённой мысли, а является как частный вид борьбы добра и зла в душе нашей, борьбы страстей и совести; в этом и заключается разъяснение слов Господних: «Аще Моисея и пророков не послушают и аще кто от мертвых воскреснет, не имут веры». Неверие ожесточённых иудеев воскресшему Лазарю подтвердило это изречение с такою силою, что уже теперь никто не может считать его за преувеличение». Этими замечательными словами великого архиерея мы и хотим закончить наше рассуждение в канун Лазаревой субботы.

Алексей БАКУЛИН