Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты			Издание газеты "Православный Санкт-Петербург"
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

СОГРЕЯНИЕ СУЩИХ ВО МРАЗЕХ

В 1922 году мне пришлось проповедовать в одном из храмов за Таганкой, недалеко от Рогожского кладбища. Говорил о св. Николае Чудотворце и о том, сколько им совершено чудес и какой он скоропослушник. После службы ко мне подходит хорошо одетый человек лет сорока пяти, представляется как бывший владелец магазина готовых костюмов на Петровке П-кий и просит зайти к нему, причём объясняет, что моя проповедь его растрогала и он хочет поделиться со мной двумя случаями, из коих можно видеть, как помогает святой Николай Чудотворец.

Вот что рассказал мне гостеприимный хозяин: «Отец мой жил в небольшом уездном городке Воронежской губернии. Жили мы бедно; у отца была большая семья. Однажды в декабре, когда мне исполнилось десять лет, отец решил взять меня с собой, направляясь в селения, расположенные верстах в двадцати пяти от города, для скупки товара. У нас была старая лошадь и очень лёгкие санки. Стоял прекрасный зимний день. Местность там степная, и нам не попалось по дороге ни одного селения.

Вдруг ветер переменился, набежали тучи и пошёл дождь. Дорога почернела. Скоро вся наша одежда намокла, и вода стала затекать нам под воротники. Так же внезапно ветер перешёл в северный, ударил мороз и кругом загудела метель. Буран в той местности — очень опасная вещь, и мой отец, обезпокоившись, стал погонять лошадь. Буран усиливался. Намокшая одежда заледенела. Лошадь замедлила свой ход и наконец встала. Внезапно нам стало как-то тепло и приятно, и мы стали дремать.

Вдруг я увидел вдали какую-то светящуюся точку, которая быстро приближалась, увеличиваясь в объёме и постепенно принимая вид светлого овала, на котором вскоре обозначилось лицо пожилого человека с короткой бородой и тёмными волосами, однако седыми на концах.

Этот человек грозно посмотрел на меня и сказал: «Вася, разбуди отца». Я сделал попытку подняться, чтобы исполнить это, но все мои члены отказывались мне повиноваться. Тогда старец громко закричал: «Василий, тебе говорят! Разбуди же отца, ведь вы замерзаете!» Я снова сделал попытку привстать и разбудить отца, но опять безуспешно. И вдруг я заметил, что моя рука лежит на руке отца. Тогда я изо всех сил нажал на неё ногтями через рукавицу. Отец проснулся, и в этот момент недалеко от нас тявкнула собака. Тогда он встал, перекрестился и сказал: «Слава Богу, мы спасены!» Затем он вышел из саней и пошёл на лай, не обращая внимания на буран.

Уже через пять минут я оказался в жарко натопленной избе, где меня растёрли тёплой водкой и положили, закутав в полушубок, на печь. На другой день мы встали поздно, но совершенно здоровыми, и решили вернуться домой. Я как-то совершенно забыл о видении, думая, что это был сон, и никому ничего не рассказал.

Первого января мать мне говорит: «Ты, Вася, сегодня именинник. Пойдём к обедне». Когда кончилась служба, мать моя задержалась в церкви. Я стал бродить по храму и вдруг, к своему изумлению, увидел на правом столбе, поддерживающем купол, изображение того старца, который мне явился, когда мы с отцом замерзали во время нашей неудачной поездки. Меня это так поразило, что я не мог оторвать глаз от этого изображения, написанного прямо на оштукатуренной стене. Между прочим, художник изобразил то, чего не может быть: у старца на голове тёмные волосы, а концы их седые. Таким привиделся мне старец, когда я замерзал. Старец был изображен во весь рост, в крестчатой фелони, как я его видел. Мать стала звать меня домой. Я же, взволнованный, рассказал ей о том, что произошло со мной, когда нас застиг в поле буран. На мою мать рассказ произвёл сильное впечатление. Она сказала мне: «Это изображение святого Николая Чудотворца. Он спас жизнь тебе и отцу». Она немедленно попросила вызвать из алтаря священника, которому передала мой рассказ, и просила отслужить благодарственный молебен с акафистом Святителю Николаю.

Святитель Николай спас мне жизнь через много-много лет, когда я уже жил в Москве. Это было в 1920 году. Время было голодное. Приобрести что-либо съестное в деревне можно было только в обмен на какие-нибудь вещи, ценные предметы, одежду или обувь.

В январе или феврале я, взяв с собой для обмена отрезы ситца, кое-какую одежду и тому подобные предметы, по-ехал в Тульскую губернию. Там я довольно удачно обменял ситец и пиджачную тройку на картофель и, отдохнув немного, тронулся в обратный путь. На середине пути, по которому я следовал, мне нужно было подниматься в гору. Дорога с двух сторон была обсажена берёзами, и мне не было видно, что происходит за деревьями.

Внезапно из-за поворота показался громадный обоз, вёзший со станции железной дороги какие-то товары. Недавно выпал обильный снег, и дорога была весьма узкая. Желая уступить место обозу, я повернул лошадь влево и стал пробираться ближе к берёзам, как вдруг, не заметив косогора, я почувствовал, что сани сперва наклонились, а потом сорвались вниз, увлекая за собой лошадь.

Я очутился в овраге, наполненном рыхлым снегом, под перевернувшимися санями. Лошадь лежала на боку, навалившись на оглоблю. Все попытки лошади подняться не удавались. И мне, хотя я с трудом и освободил голову из-под саней, не удавалось скинуть с себя сани и стать на ноги. Ноги мои, не находя опоры, безпомощно скользили и увязали в снегу, сыпучем, как песок.

Пока я так барахтался, ветер переменился на северный, и мороз начал заметно усиливаться. Мне стало очень холодно, хотя на первых порах, когда я ещё делал попытки встать на ноги, от приложенных мною усилий даже вспотел. Лошадь покорно лежала.

Тогда я поднял сильный крик. Я кричал так громко, что голос мой был, наверное, слышен на большом расстоянии. Вскоре над моею головою, на высоком косогоре, где проходила дорога, послышался скрип полозьев и раздались голоса проезжающих людей. Я закричал еще громче.

Скрип полозьев прекратился, и скоро мне стало слышно, как два человека с величайшим трудом пробираются ко мне. Подошли, сочувственно посмотрели, сделали попытку поднять коня, утоптав снег вокруг саней. Но им ничего не удалось сделать, и они ушли, крикнув мне: «Нас едет в розвальнях четыре человека. Всё равно мы тебя, милый человек, взять с собой не можем, а куда вывести коня, не знаем. Мы нездешние, издалека. Покричи, авось услышат здешние и пособят тебе. Прощевай!»

Ветер усилился, пошёл снег. Я понял, что погибаю.

Тогда я вспомнил, как мне в детстве, когда я был в такой же беде, помог св. Николай Чудотворец. И лёжа в овраге, заносимый снегом, я обратился к великому Святителю с усердной молитвой о спасении.

Помню, что я молился со слезами, по-детски: «Угодничек Божий! Ты спас мне жизнь, когда я ребёнком погибал с отцом, замерзая в степи, двадцать пять лет тому назад. Помилосердствуй и теперь и твоими святыми молитвами спаси мне жизнь, не дай мне умереть без покаяния на чужбине. Ты скорый на помощь тем, кто с верой тебя призывает. Спаси, погибаю!»

Едва я окончил молитву, как услышал над собой скрип полозьев и людской говор. Было ясно, что движется большой обоз. Я закричал что было силы. Скрип полозьев прекратился. Обоз остановился, и я увидел нескольких крестьян, которые, скатившись с косогора, шли ко мне. Они с трудом подняли меня и лошадь и, взяв её под уздцы, вывели низом на боковую дорогу.

Я горячо возблагодарил Господа Бога и св. Николая Чудотворца за вторичное спасение моей жизни»,— закончил он рассказ, прибавив, что с этого времени он стал особенно почитать этого великого угодника Божия.

Протоиерей Константин РОВИНСКИЙ