Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

Вселенское Православие

«ПРОСЫПАЯСЬ, БЛАГОДАРИТЕ БОГА»

Летом 2000 года нашу редакцию посетил замечательный гость — архиепископ Брюссельский и Бельгийский Симон (Ишунин). И вышло так, что не мы, журналисты, взяли у него интервью, а он у нас, у нашего главного редактора Александра Григорьевича Ракова. С тех пор прошло много лет. Уже почти 34 года владыка Симон руководит епархией РПЦ на территории Бельгийского Королевства. И вот теперь наш корреспондент берёт интервью у брюссельского владыки. Беседа произошла в Никольском, старейшем православном, храме Брюсселя.

— Я сюда приехал в феврале 1988 года — тогда в Бельгии было всего несколько православных храмов. На моей первой воскресной службе присутствовало лишь 37 человек… Сейчас у нас 18 приходов, но это не благодаря мне. Так вышло в результате развала Советского Союза: тогда многие люди из других стран стали сюда приезжать, кто по экономическим причинам, а кто-то — по политическим. И наша задача была, чтобы они остались в Церкви. Чтобы не произошло так, как было с первой эмиграцией, со второй эмиграцией, — когда русские люди полностью ассимилировались среди местных, когда их дети ещё знали русский язык, а внуки уже не помнили. И дай Бог, чтобы ныне приехавшие эмигранты воспитали своих детей со знанием своей истории, своего языка: русский язык нас всех объединяет. Поэтому я всегда стараюсь, чтобы дети наших прихожан общались в храме только на русском языке. Мы стараемся создавать театры детские, устраивать ёлки, загородные лагеря, развивать русскую школу. Пусть храм станет для них не только местом молитвы, но и кругом общения.

— Какие трудности вы встречаете в своем архипастырском служении в Бельгии?

— Для меня сложен языковой барьер. Общаясь на чужом языке, даже владея разговорным его уровнем, ты многих нюансов не понимаешь. Ведь мыслишь и читаешь всё равно на своем родном языке…

— Владыко, ваши родители были коренными петербуржцами?

— Мама родилась в Архангельской губернии. Но после революции её родители переехали в Ленинград. А папа был коренным петербуржцем, дворянином. Он родился в 1914 году. Бабушка моя по папиной линии, Анастасия, была княжеского рода. Её отец был генерал царской армии Пенкин, князь. А дедушка мой Димитрий — из купеческой семьи. Они были богатые люди, торговали зерном. Дедушка получил личное дворянство как офицер Генерального штаба.

Бабушка с дедушкой познакомились на Дворцовой площади. Был парад, и принимающим парад был её отец. И ей понравился молодой офицер. А потом вечером был бал, и дочка попросила своего отца познакомить её с этим молодым офицером. Потом они поженились. Дедушка воевал в Крымскую вой­ну, а погиб в 1915 году, но не на войне: он разбился на мотоцикле. После революции, оставшись одна с двумя детьми на руках, моя бабушка подружилась с известным большевиком Николаем Подвойским. Он даже ей потом помогал. И я никогда не думал, что буду жить в Петербурге рядом с улицей Подвойского — того самого, с кем когда-то дружила бабушка.

Если говорить про более старые времена, то мой прапрадед, протоиерей Сила Тапильский, с 1860 года был настоятелем Николо-Богоявленского Морского собора. По воле Божией в Никольском Морском соборе служил и мой отец, священник Николай Ишунин. И я мальчиком маленьким туда с папой постоянно ходил, помогал в храме. Когда воины Первой мировой войны отличались каким-то геройством, им давали кресты, а священникам давали крест наперсный на Георгиевской ленте. И в Никольском соборе как раз я помню одного такого священника.

— Ваши школьные годы пришлись на время, когда атеизм был государственной политикой…

— Я учился в очень хорошей школе — 330­й, математической. И когда встал вопрос о вступлении в комсомол, я сказал: «Стану комсомольцем, если устав измените. Там же клятву надо давать, что будешь бороться с пережитками прошлого. А пережиток прошлого — это религия. А я не могу бороться против того, во что я верю». И не вступил. Против меня велась атеистическая пропаганда, учителя приходили домой, убеждали, и с отцом говорили. Но папа давал мне полную свободу, ничего не советовал, ни на что не влиял. Он был образцом для меня во всём. В семилетнем возрасте я уже знал, что буду поступать в Ленинградскую Духовную семинарию.

— Помните Ваше первое церковное послушание?

— Я пришел подавать документы в Ленинградскую семинарию в 1970 году, и митрополит Ленинградский и Новгородский Никодим (Ротов) дал мне рекомендацию и сразу взял меня к себе в иподьяконы. Но потом он уехал в длительную командировку, и я стал иподьяконствовать у нашего ректора, владыки Мелитона. В 1974 году я принял монашеский постриг. В 1975 году, поступив на первый курс Духовной академии, я стал личным секретарём владыки Никодима. Нам преподавали профессора, которые учились ещё с моим отцом. Это о.Иоанн Белесов, о.Василий Стойков, великолепный музыковед, литургист Николай Дмитриевич Успенский. Он был одно время профессором Консерватории и написал три тома «Крюковой нотной грамоты».

— Как не растерять духовность в современном мире?

— Сейчас трудное время для всех — и верующих, и неверующих. Мы просто должны благодарить Бога, когда утром просыпаемся и видим небо. Слава Богу! Во время коронавируса больше времени остаётся для других дел, даже для чтения. Я помню, когда мне, ещё до пандемии, задали вопрос: «Владыко, а что сейчас делать людям, которые в тюрьмах сидят?» — я ответил: «Читайте Достоевского». А сейчас, когда люди чаще вынужденно сидят по домам, хочется им сказать: читайте больше классической литературы, на которую раньше времени не оставалось. Достоевского читайте! Это один из самых религиозных писателей, если не ошибаюсь, во всей мировой литературе.

— Какое у вас любимое произведение у Фёдора Михайловича?

— Я постоянно перечитываю «Идиота». Я читал его и в школе, и когда был монахом в Ново-Валаамском монастыре в Финляндии, и в Карелии когда служил… Да и тут, в Бельгии, уже не раз прочёл…

Люблю порой открыть томик и ещё раз перечитать какие-то места. Ведь, смотря по душевному состоянию, в разные минуты разные страницы любимых книг становятся ближе сердцу. Это как стихи! Когда в 1982 году меня назначили настоятелем Крестовоздвиженского собора в Петрозаводске и благочинным храмов Олонецкой епархии, мои друзья всегда приносили мне сборники стихов. Я знал сына Анны Ахматовой Льва Гумилёва: он приезжал в Бернгардовку на вероятное место расстрела своего отца Николая Гумилёва. Есть стихи Гумилёва, которые мне нравятся, и стихи, которыми зачитываешься у Блока. Но и произведения Пушкина, когда мне бывает трудно, всегда открываю. Читаю «Капитанскую дочку» с таким удовольствием, наслаждаясь этим великим языком!

Считаю, что в нынешнее время необходимо читать, изучать святых отцов. В их проповедях, письмах, размышлениях есть всё, что нужно современному православному христианину.

Правда, многим людям нелегко дается духовная литература, поскольку у некоторых святых отцов довольно трудный язык или перевод плохо сделан. Феофана Затворника, к примеру, штудировать ох как нелегко! После него берёшь томик Игнатия Брянчанинова — и просто отдыхаешь, наслаждаешься. Ещё мне очень нравятся «Письма» Симеона Нового Богослова. Когда их читаешь, то находишь ответы на многие-многие вопросы.

Вопросы задавала Ольга БАЛАШОВА