Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

Жизнь большого города

СКАЖИ МНЕ, КТО ТВОЙ УЧИТЕЛЬ

Какой только социальной рекламы (по-старому, «наглядной агитации») не увидишь сегодня, бродя по петербургским улицам!.. То нам предлагают любоваться на вызывающе некрасивые лица, уверяя, что понятия о красоте сегодня изменились, то призывают «заплатить налоги и спать спокойно» (и невольно приходит на память классическая фраза из надгробной речи: «Спи спокойно, дорогой друг!..» — а может быть, радетели за сбор налогов именно этот смысл и вкладывают в свой призыв?). Помню, одно время на огромных постерах появились фотографии обнажённых старческих тел с таким примерно посылом: «Если почитаете старость — почитайте её во всяком виде!»

И вот последнее изобретение социальных рекламистов: по всему городу развешаны высказывания детей, страдающих таким психическим расстройством, как аутизм. Не припомню все эти афоризмы, но вот приходят на память слова некой больной девочки: «Отвага — это любовь ко всему!»

«Отвага — это любовь ко всему…» Не пытайтесь вникнуть в смысл этой фразы, его нет. Не пытайтесь спорить с автором афоризма: дескать, на самом деле отвага — это просто-напросто высшая степень храбрости, а любовь ко всему — это сомнительная добродетель, ибо далеко не всё в нашем мире достойно любви… Не надо спорить с автором, ибо он и сам вряд ли понимал, что говорит…

Понимали ли это те, кто вывесил на улице миллионного города подобные постеры?

На первый, самый поверхностный взгляд, ими двигают чувства весьма благородные: надо привлечь общественное внимание к больным детям, надо вызвать у здоровых жалость к недугующим…

Именно так и воспринимает обычный человек появление подобной агитки. Всё, на чём он успевает остановить внимание, проходя мимо плаката, — это упоминание о больной девочке. Больную девочку, без сомнения, жалко, и прохожий с сочувствием скользит взглядом по каракулям аутистки.

Итак, вот первый слой смыслов данной агитки: «Больную жалко!» Социальная реклама пытается вызвать у людей сочувствие, сострадание. Это, согласитесь, хорошо.

Но для тех, чьё внимание чуть более остро, приготовлен следующий слой смыслов. Тот, кто посмотрел на плакат немного попристальней, заметил, что больная девочка изрекла некую фразу. Какую? «Отвага — это…» и ещё что­то про любовь… Ого! Значит, такие больные способны говорить что­то умное?! Да, несомненно, — иначе их слова не выставили бы на всеобщее обозрение! (Доверие к наглядной агитации у среднестатистического горожанина высокое.)

Итак, второй слой смыслов выражается так: «Люди с психическим расстройством могут изрекать умные мысли!» Обычно все виды психических, умственных расстройств вызывают у здравомыслящих людей отторжение, страх, брезгливость, — и реклама пытается сломать этот стереотип: «Смотрите, девочка больная, а как умно она рассуждает!»

Тем же, кто посмотрел на плакат ещё внимательней, подаётся третий слой смыслов. Вот вы остановились у плаката, читаете, вдумываетесь в написанное, начинаете ломать голову… Рассуждения ваши идут примерно так: «Отвага — это любовь ко всему»… Что-то не совсем ясная мысль… Но слова-то хорошие: «отвага», «любовь»… Значит, и вся фраза хорошая, умная! А если я её пока не понимаю — значит, сочинил её очень умный человек, много умнее меня! Сочинитель — девочка с психическим расстройством? Вот оно что!.. Значит, и больные люди могут быть мудрецами!» И преисполнясь почтения к премудрой девочке-аутистке, вы идёте дальше.

И вот он, третий слой смыслов: «Больные на голову люди на самом деле намного умнее так называемых нормальных!»

Человек привык к тому, что на плакатах пишут мысли бесспорные, верные, иногда даже умные. Он и представить себе не может, что пропаганда преподносит ему заведомую бессмыслицу: «Раз написано — значит, правильно. А если я ничего не понимаю — значит, это выше моего понимания!» Бессмыслица в сознании случайного прохожего оборачивается высшей мудростью.

Так постепенно, шаг за шагом, в сознание народа вколачивается установка: «Сумасшедшие, умственно отсталые, люди, что называется, «со сдвигом» — они-то и есть хранители высшей мудрости. Они­то и достойны быть учителями народа. Их слушайте!»

В самом деле, если нет порока, а есть «толерантный подход к морали», если нет уродства, а есть «новый взгляд на красоту, свободный от устаревших стереотипов», то нет и безумия, а есть «качественно новый разум, расширенное сознание, недоступное рождённым ползать».

Мысль вполне в духе той совершаемой на наших глазах революции сознания, того духовного переворота, который порок называет добродетелью, уродство — красотой, а безумие — мудростью. Всем памятна та несчастная больная девочка, которую вытащили в ООН и заставили поучать взрослых, умственно полноценных людей, и люди эти — уж не знаю, искренне или по приказу свыше, — наградили её бестолковую речь благодарными аплодисментами, растиражировали по всему свету и теперь пытаются возвести в ранг закона.

Безумцев и умственно отсталых сажают сегодня на трон вселенских учителей.

Мне всегда казалось сомнительным выражение: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты». Друзья у нас бывают самые различные, порою весьма неожиданные… Но зато слова: «Скажи мне, кто твой учитель, и я скажу, кто ты» — представляются мне бесспорными. Что же можно сказать о человеке, кто сделал своим учителем маленькую девочку «с отклонением»?

Когда-то пророк Исаия, как самой страшной карой, грозил иудеям:

— Вот, Господь, Господь Саваоф, отнимет у Иерусалима и у Иуды посох и трость, всякое подкрепление хлебом и всякое подкрепление водою, храброго вождя и воина, судью и пророка, и прозорливца и старца, пятидесятника, и вельможу, и советника, и мудрого художника и искусного в слове. И дам им отроков в начальники, и дети будут господствовать над ними (Ис.3,1—4).

Взгляните вокруг: не в худшем ли мы положении, чем древние иудеи? Где наши храбрые вожди и воины? Где неподкупные судьи и прозорливые пророки (не выдающие себя за прозорливцев — таких сейчас немало, — а подлинно прозорливые)? Где мудрые художники и искусные в слове? Нас уже не удивляет, что в Третьяковской галерее картина «Явление Христа народу» загорожена огромным пустым полотном, на которое скотчем приклеена обычная, поднятая с земли ветка дерева!.. Вот этот мусор — это искусство, а великая картина Иванова… «Нужно стыдиться, что она до сих пор не изгнана из музея. Покамест мы её просто прикроем от глаз посетителей».

И даже не отроков уже прочат нам в учителя, но младенцев. Больных на голову младенцев. Такого и пророк Исаия предвидеть не мог.

Что всё это, как не разрушение нашего мира? Человеческого мира!

Нет, конечно, эта попытка — только попытка разрушить мир. Верю, что она провалится, верю, что ещё не пришли сроки для окончательного подведения итогов. На мой взгляд, есть во всём, происходящем ныне, что-то от репетиции. Генеральной ли, не знаю, — но репетиции. Ещё заметно дрожат руки у творцов беззакония, ещё блуждает по их лицам неуверенная ухмылка: «Попытаемся! Попытка — не пытка!»

Надо крепко дать по этим дрожащим рукам, чтобы вторая попытка случилась не скоро. Вы говорите, что это не в нашей власти? В нашей. Если мы с вами не покинем пределы человеческого мира, то мир сохранится. Если мы твёрдо и уверенно назовём срам срамом, бред бредом, мрак мраком, и повсюду, где только возможно, станем утверждать это, не боясь услышать в ответ возмущённый галдёж разрушителей, — то попытка останется только попыткой. Если же мы внутренне согласимся, если наедине с собой скажем: «Да, в самом деле… У каждого своя правда… Каждый по-своему видит красоту… А какое право я имею протестовать? А может быть, я чего-то не понимаю?» —
тогда попытка перерастёт в твёрдый, окончательный курс, — курс в пропасть.

Алексей БАКУЛИН