Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

Валентина ЕФИМОВСКАЯ, СПб

ОПОЛЧЕНИЕ

В войне извечной, мировой
я — ополченец, рядовой,
один из множества солдат.
Нет, мне не нужен автомат.

Вооружусь, идя на бой,
своей бессмертною душой.
Дано мне только в ней нести
стон покаянного «прости»

и радость неземных небес.
Щитом нательный станет крест.
У кромки вражьего огня
обгонят слабую меня

те, кто смиренней, кто честней,
кто в вере крепок так своей,
что в пламени неповредим…
Сим Ополченьем — победим!

† † †

Птицы знают, скоро ль будет дождь,
Звери чуют приближенье стужи.
Верю я, что ты ко мне придёшь…
Возвращайся, ты мне очень нужен!

Приоткрою на крылечко дверь:
У порога листья круговертью!
Вспомни вешний ветер и поверь,
Что любовь — родная дочь бессмертью…

6-я РОТА

На снимках красивые юные лица
погибших в бою за Россию солдат.
Имён их не помнит родная столица,
лишь в Китеже-граде о павших скорбят.

Ту скорбь просветляет извечная радость:
ведь подвиг свершился за други, за нас,
и сила уменьшилась алчного ада.
Златой духа русского вырос запас!

СМЕРТНИКИ

В душе моей плещется горе,
Мне снится и снится война.
Морпехи выходят из моря:
Шеренга ровна и черна.

Бушлаты ветрами продуты,
Накатывается «ура-а-а-а!»
Возмездья волной на редуты,
На вражии бруствера.

Долой бескозырки, фуражки,
Надёжней железной брони
В бою защищают тельняшки,
Да Бог милосердно хранит.

Спасительна Божия милость
И к тем, кто остался в живых,
И к тем, кто не спас головы,
Но Вечность кому покорилась.

Алексей АХМАТОВ, СПб

ПРИЧИНЫ СМЕРТИ

В каталажке архангельской бомж
Спал и видел коттедж на Рублёвке,
А в Москве одному из вельмож
Сон явился, что он в уголовке

Под Архангельском где-то гниёт.
Так они на российских просторах
Сны свои запустили в полёт,
О воздушных забыв коридорах.

И, как следовало ожидать,
Над Строкавином сны их столкнулись
Ночью, двум самолетам под стать,
И хозяева их не проснулись.

МАСКИ

Как ни стараюсь, объяснения
Не нахожу я в жизни многому.
В людских взаимоотношениях
И чёрт порой сломает ногу.

Бывает, пьяный и прокуренный,
Идёт поэт к вершинам духа.
Бывает, дева целомудренна,
А каждый думает, что шлюха.

Все люди (я склоняюсь к выводу) —
Лишь маски, муляжи, шарады.
Да я и сам не тот, кем выгляжу,
И уж совсем не тот, кем рад быть!

У РЕКЛАМЫ КОКА-КОЛЫ

Что нынче говорят про книжки?
Что, глядя в книгу, видишь шиш.
Советуют: найди под крышкой
Поездку на футбол в Париж

Или в Милан… А ты не слушай.
Давай с тобой поговорим,
Как золотой телец разрушил
Наш Третий и последний Рим.

Как гениально нас надули
Свободным сексом и джинсой
И как «жуки» из Ливерпуля
Нас уничтожили с тобой.

И как мы жвачкой залепили
Путь к звёздам. Встал наш марсоход.
Мы это сами так решили
И сами не пошли вперёд.

Теперь раскинь своим умишком,
И ты поймешь, товарищ мой,
Какая тварь под каждой крышкой
Ведёт охоту за тобой.

†††

Пришёл с обидой в Божий храм:
«Что делать, вразуми, Владыко.
По службе я страдаю дико,
Начальник мой — подлец и хам!

Терпеть — ещё куда ни шло!
Простить — формально принимаю,
Но одного не понимаю —
Как мне молиться за него?»

Но… пересилил боль в висках,
И бурю подавил сомнений,
И стал на чашечки коленей,
Свою гордыню расплескав.

†††

А снег не выпал и на Рождество,
Как долгожданный козырь из колоды.
А выпало бесснежья торжество,
Как гордое безденежье природы.

Морозец, как рубанком, на ветру
Снимает стружку с набожных прохожих.
В такую ночь, я знаю, что умру,
И то, что «весь умру», я знаю тоже.

Алексей ЗЯБКИН, Калиниград

†††

Замрёт листвы прелестный шум,
Как ветер стихнет понемногу,
И от своих мятежных дум
Опять ты устремишься к Богу.

Словно в непознанную даль
От жизни этой суеверной,
Где неутешного печаль
Не развенчает путь вечерний…

Но ветер не перестаёт,
И шум в листве не затихает —
Лишь одиночество твоё
О чём-то горестно вздыхает:

Ни искупительной слезы,
Ни умилительной отрады,
Ни разразившейся грозы —
Той, что была как будто рядом.

Всё неизменно в свой черёд,
Урочный час всему и милость —
И, может, сбудется ещё
Всё то, что прежде не случилось…

ПЕТУХ

На рубеже, где город глух,
Поёт петух, поёт петух,
О том поёт, что рассвело,
Что утро новое пришло…

Нас будит свет, нас будит звук,
А тут — петух, поёт петух.
Отвыкли мы среди звонков
Вставать до первых петухов.

Привыкли, отирая с губ,
Мы смаковать куриный суп.
Качает старенький забор,
Ликует пламенный дозор —

Нет, не седая старина поёт,
Но вечная весна.
Так пой же, друг любезный, пой
В рассветной дымке голубой —
Святой нас не покинет Дух,
Пока петух, поёт петух.

†††

Золотое, ласковое, нежное
Солнышко расправило крыла —
Словно Богородица в безбрежную
Там, на небе, горницу вошла.

Медленно поднялось над деревьями,
Стало небом нынешнего дня,
Проникая сквозь листву осеннюю,
И коснулось спящего меня…

Так однажды, просто и немыслимо,
Не тревожа прошлые года,
В сердце осторожно входит Истина,
Чтобы в нём остаться навсегда…

КАЗАНСКАЯ

Смотрю ли вдаль, грущу ли, праздную,
Молчу ли, прошлому в ответ, —
Люблю тебя, моя Казанская,
Родней тебя и ближе нет…

Шумит ли ветер в листьях осени,
Зимою падает ли снег —
С мольбами вновь к тебе и просьбами
Спешу припасть как человек…

Бывало всё, случалось разное,
А сколько будет ли потом,
Веди меня, моя Казанская,
Своим спасительным путём.

На всё ответов не находится
В ночах бессонных и во днях,
Лишь Пресвятая Богородица,
Как прежде, смотрит на меня…

Спешу ли прочь, живу ли здравствуя,
Мечусь ли в сутолоке дней, —
Сияй же мне, моя Казанская,
Душе измученной моей!..