Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

Защитим русский язык!

ГРАММАТИКА ЦАРЯ ГОРОХА

Помню, как-то давно, ещё в 90-х, покупал книгу в церковной лавке. Заглянул в неё — а она в старой орфографии: не репринт, не букинистическое издание, даже не церковнославянский текст, — но с ятями и твёрдыми знаками.

— А нельзя ли то же самое, но в новой орфографии? — спрашиваю.

Продавщица, которая до сих пор разговаривала со мной вполне благосклонно, при этих словах тут же насупилась и неприязненно буркнула:

— А чем вам яти помешали?

— Да, видите ли, мне эту книгу сканировать нужно для редактуры, а мой компьютер ятей не понимает.

— Компьютер?! — ахнула продавщица с плохо скрытым ужасом. Тогда, в 90-х, ещё бытовало кое-где мнение, что православному человеку приближаться к компьютерам — великий грех. Бедная женщина ушам не верила: покупатель, зашедший в церковную лавку, даже не пытается скрыть, что работает с нечистыми машинками, и во всеуслышание отрицает старую орфографию!

Ох уж эта старая орфография!.. Когда Советский Союз был разрушен, его разрушители спешили объявить злодейством всё, что было связано с великой страной, — досталось и орфографической реформе 1918 года… Её назвали чуть ли не отказом от русского языка — ни больше, ни меньше! Вот, мол, как злодеи-большевики уничтожили и Россию, и русский язык! И это при том, что в РФ велась (и до сих пор только усиливается!) действительная и весьма успешная борьба с русским языком!.. Словом, демократическое лицемерие и в этом вопросе било через край.

Но возвращать старую орфографию нам, слава Богу, не стали. Только кое-где порой — чаще всего в рекламе или на вывесках — можно до сих пор увидеть нечто, написанное как бы «по-старинному», но с грубейшими ошибками. Чаще всего рекламщики путают ять и твёрдый знак; помню даже вывеску: «Чаi и кофъ» (в смысле «Чай и кофе»).

Между тем и сейчас (и не так уж редко!) в православной среде раздаются призывы вернуть дореформенное правописание. Обосновывают это, как правило, всё тем же старым, антисоветским образом: «Злобные большевики, троцкисты, ненавидя всё русское, сгубили наше исконное правописание своей сатанинской реформой! Надо вернуть ять, потому что тысячу лет назад в Древней Руси «е» и «ять» несколько различались в произношении. Надо вернуть твёрдый знак на конце слов, потому что при царе Горохе твёрдый знак обозначал некий полуслог, полузвук, полугласную, столь необходимую для русского произношения!..» И так далее.

Защитники старого правописания то ли сами никогда не слышали, то ли делают вид, будто никто из нас этого не слышал, что реформа орфографии только принята была в 1918 году, а готовиться-то начала ещё в 1904-м! И готовилась она отнюдь не Троцким и Луначарским, засевшими в большевистском подполье, а Петербургской академией наук, возглавлявшейся тогда знаменитым К.Р. — великим князем Константином Романовым. Её разрабатывали (и вполне легально!) лучшие русские языковеды того времени — Ф.Ф.Фортунатов, А.А. Шахматов, П.Н.Сакулин… Среди разработчиков отнюдь не было ни большевиков, ни либералов, — более того, среди них были даже такие учёные, как, например, академик А.И.Соболевский, известный своим активным участием в националистических и монархических организациях (черносотенец, грубо говоря!). Так что реформу эту следует называть (если уж непременно хочется приклеить к ней политический ярлык) не «троцкистской», а скорее уж «черносотенной»!

Почему же эти выдающиеся умы, столпы отечественного языкознания пришли к выводу о необходимости внести изменения в русскую орфографию? Да просто потому, что необходимость этих изменений к началу ХХ века очевидно назрела!

Вы, может быть, думаете, что наша грамматика никогда не менялась? Ничего подобного: русский язык — живое, сложное образование, и он не может тысячелетиями оставаться неизменным. Он — не забальзамированный труп наподобие латыни или древнегреческого: он живёт и развивается. И наше правописание исподволь менялось в течение всей русской истории, без всяких учёных комиссий, без профессоров и академиков, стихийно приводилось к нормам, понятным русскому народу. Да, ибо изначально наше правописание базировалось на южно­славянских, не русских основах, — ведь и самая кириллица создавалась не для русского народа (пусть даже древнерусского), а для южнославянских племён, для их языков, в которых, например, различие между «ять» и «е» на слух вполне отчётливо улавливалось.

Как писал один из отцов орфографической реформы академик А.А.Шахматов, «можно с уверенностью сказать, что если бы русское духовное просвещение в конце XIV и в XV в. не подверглось мертвящему влиянию южнославянских грамматических школ… наше письмо, следуя данному ему ещё в XI в. в Киевской Руси направлению, было бы гораздо совершенней, чем наше современное, и гораздо точнее передавало бы на письме звуки живой речи».

Русский язык всегда, если можно так выразиться, мечтал избавиться от чуждого правописания. Ещё в XVIII веке раздавались голоса учёных, требующих отказа от безсмысленного твёрдого знака в словах, оканчивающихся на согласную. Да что там! Ещё при Алексее Михайловиче власти вынуждены были издавать такие вот памятки: «Необходимо наперёд самим учителям различать «ять» с «естем» (то есть с «е») и не писать одного вместо другого!» То есть даже сами учителя путались! И не мудрено, когда один и тот же звук обозначается двумя разными буквами.

С 1904 по 1918 г. лучшие русские умы разрабатывали реформу правописания, рассматривали различные варианты, какие-то идеи принимали, от чего-то отказывались… Было, например, предложение убрать мягкий знак после шипящих, писать «ноч», «мыш», «слышиш», — но с этим большинство учёных не согласилось…

То, что реформа была готова лишь к моменту прихода к власти большевиков, — это не более чем случайное совпадение. То, что советский нарком просвещения А.В.Луначарский принял предложение замечательных русских языковедов, говорит лишь о том, что человеком он был образованным, прекрасно разбирающимся во многих вопросах языка, культуры и т.д.

А те, кто сегодня пытается убедить нас, будто согласная на конце слова не прозвучит без твёрдого знака, те, видимо, просто плохо говорят по-русски. Кстати, знаете ли вы, каким образом дореволюционные гимназисты постигали правила написания «ять»? Они разучивали некую длинную стихотворную сказочку… О ком, бишь, сказочка? О бесе! («Бес» писался через ять!):

Бѣлый, блѣдный, бѣдный бѣсъ.
Убѣжалъ голодный въ лѣсъ,
Съ лѣшимъ по лѣсу онъ бѣгалъ,
Рѣдькой съ хрѣномъ пообѣдалъ…

Вот как трогательно жалеют старые грамматики нечистого! Тут и лѣший подвернулся для компании… Вся нечисть собралась… А новую орфографию называют «сатанинской»! На себя бы посмотрели…

Кому же сейчас понадобилось ратовать за старое правописание? Зачем вообще поднимать этот, мягко говоря, несвоевременный вопрос, когда на русский язык, повторюсь, ведётся ожесточённое наступление, когда его терзают англо-одесскими жаргонами, когда кириллицу настойчиво заменяют латиницей, когда выводят из-под строжайшего (некогда) запрета матерную брань?

Боюсь, что это просто попытка заслонить от православного народа подлинную беду всевозможными высосанными из пальца страшилками. Этот приём применяется нынешними идеологами часто и в самых разных случаях: пусть публика забудет о своих настоящих трудностях, пусть лучше борется с какой-нибудь пустейшей «Матильдой». «Матильда» вышла на экраны — оказалось, что фильм этот выеденного яйца не стоит, в том числе и как идеологическая диверсия. Зато сколько копий было переломано!.. Та же история и с протестами против реформы 1918 года.

А тем, кто считает, будто новая орфография «убила исконный русский язык», посоветую получше познакомиться с русской литературой ХХ века. Есенин, Твардовский, Прокофьев, Шукшин, Распутин и десятки других выдающихся русских писателей записывали свои шедевры с помощью новой орфографии, и это нисколько не помешало им возвыситься до несказанных высот русской словесности. По-моему, одного этого факта достаточно, чтобы, осознав его, никогда больше не поднимать вопроса о возвращении буквы «ять».

Алексей БАКУЛИН