Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

К СОРОКОВОМУ ДНЮ СО ДНЯ СМЕРТИ А.Г. РАКОВА

Писатель должен быть смелым
И правду души излагать.
Безспорно: нелёгкое дело
Не струсить, не льстить и не лгать.

Да, будут лаять собаки,
Натужась отвлечь, припугнуть,
Устраивать шумные драки,
Но правда есть Божеский путь!

Александр РАКОВ

МНЕ БУДЕТ ЕГО НЕ ХВАТАТЬ

Утром в понедельник я взял в руки телефон и увидел сообщение: «Александр Григорьевич Раков скончался». Зачем-то посмотрел на время, когда пришло сообщение, — 02:33. Сразу вспомнил, когда видел Александра Григорьевича в последний раз. Недавно, проходя мимо меня на православной выставке, он, как обычно, меня перекрестил. Он так всегда прощался. И вот попрощался, получается, в последний раз...

В памяти пролетело то, что произошло за время нашего не очень давнего знакомства. В первую очередь вспомнилась его дискуссия с отцом Василием Ермаковым на выставке «Православная Русь». Я организовывал этот круглый стол. Тогда Александр Григорьевич очень серьёзно поспорил с о.Василием. Вопрос был принципиальный: отношение к генералу Власову и к советской власти. Взгляды о.Василия были всем хорошо известны. Но хотя батюшка и обладал непререкаемым авторитетом, Александр Григорьевич вступил с ним в очень острую и продолжительную дискуссию, не отступив от своей позиции ни на шаг. Я думаю, что это и была одна из главных черт характера Александра Григорьевича. Если он был уверен в своей правоте, то стоял до конца, невзирая ни на какие авторитеты. Вот таким Александр Григорьевич и останется в моей памяти: не всегда гладким и приятным в общении, но удивительно искренним и твёрдым. Мне будет очень его не хватать...

Сергей ГАЛИЦКИЙ, член Союза писателей России

Ракова нет.
Вечным Данко
Он был для меня много лет,
С сердцем, пылающим жарко.

Нет Данко отважного, страшного,
Он верные знал пути
И нас охранял от опасностей,
Чтоб мы могли к Богу прийти.

Он вёл нас сквозь тернии к Богу,
А сердце — факел пылал.
Мы с ним одолели дорогу...
Но сердце разбилось, и Данко упал.

Прощай, безстрашный,
Ты жизнь свою отдал людям.
С тобою любовь и память наша.
За тебя мы молиться будем.

Елена ПОНОМАРЁВА, читательница газеты «Православный Санкт-Петербург»

«ВСЁ ЖИВОЕ ХОЧЕТ ЖИТЬ НА СВЕТЕ»

Ранний утренний телефонный звонок. И удар: «Сегодня ночью скончался Александр Григорьевич Раков». Инфаркт… Ум не сразу вместил смысл роковых слов, а сердце сжалось: очень близкий, почти родной человек ушёл, с которым вместе делали последнюю его книгу, обсуждали, спорили, трудились над его удивительным, уникальным домашним музеем — литературным Домиком творчества…

Вот уже и пошли из-под пера глаголы прошедшего времени: был, ушёл… Но есть и другие глаголы, жизнеутверждающие: создал православную газету, руководил ею четверть века, сформировал её редакцию, написал 20 книг, построил Домик творчества. И ещё более высокие глаголы применимы к нему: очистил душу покаянием, шёл к Богу, был человеком Правды.

Жизнь свела меня с Александром Григорьевичем давно, когда не было ещё «Православного Санкт-Петербурга», а был только его листок в «Балтийском курьере». Он печатал мои статьи, правил их, подсказывал. Я порой спорил, но в итоге убеждался, что он прав, потому что литературное чутьё у него было на высоте. Большинство его произведений — проза, но есть немало и замечательных стихов, и в душе он был, конечно, поэт, это безспорно.

Особенно ярко это вылилось в со­зданном им жанре «былинок» — коротких наблюдений-размышлений, сопровождаемых стихами, не обязательно своими, но всегда со ссылкой на автора. В них проза оттеняла поэзию, а поэзия одухотворяла прозу. Сам Александр Григорьевич говорил об этом так: «Былинки — крохотные были; то, что было; былинки — ещё это те мысли, которые возникают и исчезают в никуда, если их не запишешь. Это и мысли других людей, которыми хочется поделиться. Это стихи, которыми я хотел бы продолжить и расширить собственную мысль… Так и быть, раскрою вам тайну, как слагать «былинки». Сначала ты мучительно пишешь своё, без жали терзая душу. Потом к вескости прозы прицепляешь стропы поэзии — и воздушный парашют-одуванчик, званный духом попутного ветра, поднимается над землёй и неспешно парит вдаль. Потом он плавно опустится на полянку страницы, и две склонённые над книжкой головки, прочитав «былинку», в один голос скажут: «Как же вовремя она прилетела!» И прижмутся крепче, чтобы жить дальше».

Он умел видеть природу, людей, животных, даже насекомых — поэтически. При всей своей внешней ершистости, подчас резкости, он чутко и лирично подмечал в жизни то, мимо чего мы часто проходим равнодушно и отстранённо. Умел видеть большое в малом, художественное в обыденном, ценил красоту во всём окружающем мире и в людях. И при этом никогда не лгал, говорил правду прямо в глаза. А для этого нужно мужество. И оно было оправдано и подкреплено таким же строгим отношением к самому себе. Читая его воспоминания о неблаговидных случаях из прошлого, я поражался: зачем так откровенно, обнажённо писать? Не бравада ли это? Но читая дальше и глубже, а потом и лично познакомившись с ним, понял: нет, не бравада, — в этом боль сердца, это совесть и покаяние.

Признаюсь, непросто было с ним общаться. Характер противоречивый, крутой, вспыльчивый, в чём-то упрямый — но и отходчивый. Потому что и в собеседнике он ценил откровенность, направленность на конкретные дела и старание сделать их качественно. Особенно непримирим он был к слабым стихам, присылаемым в редакцию. Помню, в Лаврском зале на вечере, посвящённом юбилею газеты, одной женщине он прямо при всех заявил: «Ваши стихи плохие!» Она обиделась и ушла. Но стихи-то действительно были слабыми, несмотря на притянутые туда «колокола» и «кресты». Александр Григорьевич говорил потом, что некоторые графоманы просто спекулируют на «православной тематике», требуя непременной публикации.

Последнее время он часто болел, жаловался на безсонницу, боли в ногах, но работать не переставал, был в курсе событий, делился планами совершенствования Домика творчества, возобновления дочерних изданий газеты: «Соборная весть», «Правило веры», «Горница», «Чадушки».

Я разворачиваю августовский номер «Православного Санкт-Петербурга» — последний прижизненный, и там последние слова Александра Ракова, как всегда — честные и откровенные: «Всё живое хочет жить на свете… А по ночам ты читаешь собственные полузабытые строчки, и они по-прежнему нравятся тебе до слёз… А в желании прославиться ничего дурного нет — зачем тогда писать? Только для этого надо писать хорошо или совсем хорошо».

Но скажу прямо: и тени желания прославиться не было у него. Было одно стремление — творчески работать, нести людям Божью правду. И Господь отметил его. «А кого Он предопределил, тех и призвал; а кого призвал, тех и оправдал; а кого оправдал, тех и прославил» (Рим.8,30).

А в самом конце газеты, на 8-й странице, его же слова:

Благой Господь, Ты до святыни
Меня довёл, как я хотел.

Тихим сентябрём ушёл от нас поэт, писатель, редактор Александр Григорьевич Раков… Упокой Господи душу его!

Капитан 1 ранга в отставке Н.И.ПОЗДНЯКОВ

ТРУДНЕЙШИЙ ПОДВИГ

Смерть придаёт человеческой жизни главное — смысл. Во всех отношениях Александр Григорьевич был человеком мирским, земным и страстным. Но при всём том в нём было то, что делало его чуждым миру сему. Это неприятие всей той нечистоты, которую многие считают естественным состоянием нашей жизни. В его «былинках» всегда звучал какой-то внутренний мотив, который призывал человека подняться из этого состояния, помогал осознать и отвергнуть путь лукавства и нечистоты. Поэтому-то Господь Бог и призвал его к труднейшему подвигу православного писателя, редактора и публициста, ибо православная газета, как незримый монастырь, должна создаваться вокруг человека, который ищет духовного совершенства. Однако, оборвав последнее молитвенное воздыхание, смерть не украла духовное завершение его жизни. Уход таких людей никогда не бывает случайным и никогда — окончательным. Именно личные, поистине титанические усилия таких людей позволяют эпохам духовно перекликаться, помогают безпрепятственно и безпрерывно течь току духовного подвига от «дедов» к «внукам» и «правнукам». Пусть же его преемники всегда будут такими же прямыми, нелукавыми людьми, неустрашимыми воинами Духа, ратниками православной веры, никогда не поворачивающимися к врагам спиной! А мне горше всего то, что не успел лично поблагодарить моего литературного наставника и критика за профессиональную помощь, замечания и творческие идеи в связи с выходом первой моей книги…

«Мир оставльшего и в честне жительстве благочестно работавшего Тебе, Господи, раба Твоего Александра, прослави, Спасе, на небесех».

Протодиакон Сергий ШАЛБЕРОВ

ДОМ ТВОРЧЕСТВА АЛЕКСАНДРА РАКОВА

В воскресенье 16 сентября мы узнали, что после тяжёлой болезни скончался известный петербургский православный писатель Николай Михайлович Коняев. И менее чем через сутки, в понедельник 17-го, на нас обрушилась весть о скоропостижной смерти ночью замечательного писателя и публициста — Александра Григорьевича Ракова, главного редактора газеты «Православный Санкт-Петербург». За одни сутки мы лишились двух выдающихся православных русских людей, настоящих пассионариев (термин, введённый Львом Николаевичем Гумилевым для определения настоящих подвижников, одухотворённых людей высокой цели и идеи).

Александр Григорьевич в прошлом году отметил семидесятилетний юбилей — очень красиво, достойно, присутствовали супруга Валерия Михайловна, родные, друзья, сотрудники, много батюшек. Буквально три недели он не дожил до своего очередного дня рождения. И в этот последний свой год (многие это заметили) он как-то помягчел, подобрел, несмотря на изнурительные болести. И продолжал уже 26-й год выпускать и сохранять «Православный Санкт-Петербург», воистину народную всероссийскую газету. Великий труженик, за семнадцать лет он создал 20 книг. В многочисленных некрологах, появившихся в СМИ и Интернете, отмечалось, что он создал новый литературный жанр — «былинки». Подобно самоотверженной пчеле, он повсюду, в жизни и в стихах сотен поэтов, собирал свои былинки. Помню, я как-то рассказал ему, что видел в Милане, около знаменитого готического Миланского собора, слепого продавца, торговавшего в ларьке газетами и всякой всячиной. И этот мой рассказ превратился в «былинку». В свой последний год он издал свою последнюю книгу «Домик творчества», в которой, по сути, подводил итоги и знакомил читателей с реальным, построенным им домиком-музеем своего времени, своей жизни и творчества. И в этой книжке, как в просторном доме творчества, он собрал всех своих близких и дорогих: родителей, семью, классиков, друзей-коллег, их размышления, строки любимых поэтов — и всех сделал своими соавторами. И всю эту выстраданную мудрость завещал нам.

Отпевали Александра Григорьевича 20 сентября в храме Благовещения Пресвятой Богородицы на Приморском проспекте, прихожанином которого он был. В воскресенье 16-го он здесь был на службе, исповедался, причастился, а ночью ушёл из этой бренной жизни в жизнь вечную. Настоятель о.Феодор (Гуряк) произнёс очень прочувствованное прощальное слово, затем было много желавших и сказавших об усопшем. Все говорили очень искренне, иногда вспоминали его непростой характер, но с несомненной любовью и уважением. А потом мы все сопроводили почившего на Серафимовское кладбище, которое было совсем близко и где его упокоили рядом с его любимой мамой. Царствие ему Небесное!

Не могу не отметить, что день прощания с Александром Григорьевичем был тёплым и солнечным, просто прекрасным. И вместе с печалью расставания с ним на душе были тихие свет и благость. Думается, что он достойно выполнил свою миссию христианина и писателя в этом грешном мире, и его умиротворённое, как никогда ранее, лицо свидетельствовало об этом. Не могу не отметить, что он был сыном воина, принадлежал к поколению детей Победы и унаследовал мужество и стойкость своего отца.

Мы, православные люди, оставшиеся здесь, в современном совсем не благостном мире, тем более опять, именно в эти дни, напомнившем нам о своей тёмной стороне подло сбитым в Сирии российским самолетом с пятнадцатью сгоревшими русскими ребятами, — должны помнить, что борьба со злом и коварством продолжается. Поэтому меня, как человека, причастного к социальным наукам и публицистике и родившегося в самый тяжкий период той Отечественной войны, очень волнует дальнейшая судьба детища Александра Григорьевича Ракова — газеты «Православный Санкт-Петербург». Обращаюсь к более молодым православным журналистам и писателям, церковным людям и в первую очередь ко всем, связанным с этим легендарным изданием, получившим благословение незабвенного владыки Иоанна (Снычёва):

Сделайте всё возможное, чтобы продолжить выпуск этой газеты! Теперь настала ваша пора — продолжить эту православную миссию Александра Ракова!

В.Е.СЕМЁНОВ, профессор, заслуженный деятель науки России, председатель совета СПб Собора православной интеллигенции

У ГОСПОДА ВСЕ ЖИВЫ

Впервые мы встретились с Александром Григорьевичем Раковым в далёком теперь 1993 году — без всяких иносказаний, буквально, в прошлом веке, в последнем его десятилетии. Тогда ещё и газеты «Православный Санкт-Петербург» не было, а выходил лишь вкладыш, в светской многостраничной газете, о жизни православных.

Мне не довелось работать в газете под руководством Александра Григорьевича, но не знать о его деятельности в Санкт-Петербурге было невозможно. Не буду лукавить (этого он очень не любил): человек он был — не пряник. Шёл к своей цели настойчиво и упорно, пока не достигал её. Но именно эти качества и помогали ему в течение тридцати лет руководить редакцией и уметь отстаивать права тех, кто, по его мнению, нуждался в помощи. Помню его выступления в правлении Санкт-Петербургского отделения Союза писателей России.

В последние несколько лет наши отношения были почти дружескими. И теперь у меня всегда на столе оригинальная кофейная чашка с ложечкой, подаренная мне Александром Григорьевичем во время посещения его писательского домика на берегу Ладожского озера.

У Господа все живы, и светлая память об Александре Григорьевиче Ракове живёт в наших сердцах.

Анатолий КОЗЛОВ, писатель, член СП России