Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

С точки зрения историка

СЕМЬ ВОПРОСОВ О РЕВОЛЮЦИИ

Как ни относись к Октябрьской революции, но вычерк­нуть из русской истории её уже невозможно — необходимо её осмыслить. Нам поможет сделать это замечательный русский историк профессор, доктор исторических наук Игорь Яковлевич Фроянов.

— Часто приходится слышать, что Октябрьская революция была, по сути, совершена некой группой враждебных России заговорщиков. После Февраля эти диверсанты будто бы приехали в Петроград в пресловутом «пломбированном вагоне», а затем против воли русского народа совершили своё чёрное дело…

— Так говорят либо открытые противники России, очерняющие нашу историю, либо люди безграмотные, вовсе не знающие русской истории. Ведь к революции наша страна шла не одно десятилетие, приблизительно с XVIII века, когда Пётр Великий уравнял крестьян с холопами и после того, как указом Петра III дворяне были освобождены от обязательной службы, а крестьяне оставались в закрепощённом состоянии. Тогда-то в стране и начал накапливаться горючий материал. В.О.Ключевский как-то остроумно заметил, что после отмены обязательной службы дворянства на следующий день должен был бы последовать указ об отмене крепостного права, — он и последовал, только через 99 лет! Конечно, масса населения — а это было крестьянство — чувствовала всю несправедливость создавшегося положения. А для русского человека нарушение справедливости — самая болезненная вещь: мы веками воспитаны на стремлении к справедливости.

Русское дворянство сыграло, конечно, свою положительную историческую роль, служа Родине. Но с петровского времени характер дворянства стал меняться, а на русском престоле оказались иностранцы. Если говорить о том, что национальный менталитет имеет генетические корни, то придётся признать, что между правителями империи и основной массой населения образовался разрыв. Но коренной вопрос, вызвавший обострение внутренних отношений, — это был вопрос о земле. И к концу XIX — началу ХХ века ситуация накалилась настолько, что разразилась рядом мощных крестьянских движений, на волне которых и произошла революция 1905—1907 гг. Затем — мировая война… По неразумию в неё вступила наша высшая власть, по неразумию она втянула Россию в эту войну. Вот вам и результат!

И конечно, не надо забывать те внешние силы, которые проводили свою разрушительную работу внутри России. Я имею в виду масонов, которые после продолжительной “спячки” зашевелились в стране.

У масонства, которое существовало на протяжении многих столетий, сложился огромный исторический опыт, позволяющий им предвидеть ход событий. И когда в силу каких-то случайных вещей этот ход событий отклонялся от предполагаемого направления, задача масонов заключалась в том, чтобы возглавить новое движение и повести его в нужную для себя сторону. Главная задача заключалась в том, чтобы прийти к цели, независимо от путей, ведущих к ней, в нашем случае — к буржуазной или социалистической демократии. Вот это мы и наблюдаем в 1917 году.

Революции — и Февральская, и Октябрьская — это чрезвычайно сложные явления, в которых участвовали самые различные силы, и главные из них — порыв масс к новой жизни, к справедливости, а с другой стороны, — интриги врагов России, пытающихся возглавить массы. После крушения самодержавной власти эти люди ставили задачу расчленения России на мелкие государственные образования, и это засвидетельствовано в важном международном документе. Я имею в виду Версальский мирный договор. Там есть отдельный раздел, где идёт речь о государствах на территории бывшей Российской империи. Предполагалось оторвать от России Прибалтику, Белоруссию, Украину, Закавказье, Среднюю Азию и оставить русскому племени только Среднерусскую возвышенность.

Но надо признать, что Октябрьская революция помешала осуществлению этого плана. Ведь большевики грезили о мировом пожаре, и Россию они предполагали использовать как таран, как мощную силу, пробивающую дорогу в мировую революцию. А расчленённая и, следовательно, обезсиленная Россия, утратившая своё величие, блеск и славу, не могла служить этой цели. Нужно было снова собрать распавшиеся куски и восстановить прежнюю державную мощь. В противном случае Россия не смогла бы исполнить функцию локомотива мировой революции.

— Так, стало быть, Октябрьская революция спасла Россию?

— И да, и нет, — это неоднозначный вопрос. Здесь вот что нужно иметь в виду: противостоят ли друг другу Февраль и Октябрь? Я считаю, что февралисты, олицетворяемые Керенским, по сути, передали власть большевикам, ибо в том их наставляло мировое масонство.

Вот очень яркий пример: июль 1917 года, попытка большевиков захватить власть. Она не удалась. Для ленинцев это обернулось большой неприятностью: их вылавливали на улицах и чинили расправу. И тогда Керенский поместил большевистскую верхушку в «Кресты». С какой целью? С целью, вероятно, их спасения. В «Крестах» режим весьма мягкий: двери камер были раскрыты, революционеры общались друг с другом, обсуждали и оценивали происходящие события, им даже из ресторанов порой приносили еду. А затем последовал так называемый Корниловский мятеж. Большевики выступили против Корнилова, помогли тем самым Керенскому, и это дало ему формальное основание снова вооружить Красную гвардию. Сотни тысяч винтовок были розданы красногвардейцам. Красная гвардия и стала той силой, которая обезпечила переворот в октябре — ноябре 1917 года. Если судить по существу, то мы имеем, на мой взгляд, повод говорить о передаче Керенским власти большевикам. Таков был, вероятно, план, разработанный не в России, а где-то на стороне. Почему я так говорю, какие имею основания для такой догадки?

Ленин до Февраля жил в Швейцарии, а Троцкий — в Америке. Ленин приезжает в Россию со своими Апрельскими тезисами о перерастании буржуазно-демократической революции в социалистическую. Примерно с таким же планом приезжает и Троцкий. Ленин с Троцким были лютыми идейными врагами и нередко позволяли высказываться друг о друге непотребным образом, — но тут вдруг их планы непостижимым образом совпали! Как могло произойти такое совпадение? И здесь обращает на себя внимание то, что Троцкий, когда ехал из Америки в Россию, был арестован на пути, — арестован и интернирован. Но в его дело вмешался сам президент США Вудро Вильсон — масон — и потребовал освобождения Троцкого. Но ещё более показательно, что не кто иной, как видный февралист Милюков (кстати сказать, тоже масон), телеграфировал в соответствующие инстанции с просьбой освободить Троцкого и дать ему возможность при­ехать в Петроград.

Моё глубокое убеждение в том, что был составлен план революции — по всему вероятию, в масонских кругах. Этот план был передан и Ленину, и Троцкому, и на этой почве произошло их сближение.

После Корниловского мятежа Керенский сосредоточил всю власть в своих руках. Он стал, по существу, диктатором — и ничего не делал! Тут невольно напрашивается параллель: ГКЧП, Горбачёв, сосредоточивший в своих руках президентскую власть — и ничего не делающий, — передаёт власть Ельцину… Тут многое перекликается. Думаю, что найти Ленина в его шалаше было для агентов Керенского не так уж сложно, но его не нашли и, похоже, не искали, — теперь понятно, по какой причине. И сам Керенский после Октября находился в России ещё два с лишним месяца. Большевики могли бы его арестовать, но ему дали возможность уехать за границу.

Но вы спрашиваете: не спасла ли Октябрьская революция Россию?.. Важный вопрос. Она и спасла, и не могла спасти, — не могла в том случае, если бы власть не перешла в руки Сталина, если бы после смерти Ленина во главе государства встал Троцкий. Тогда Октябрьская революция стала бы концом России: Троцкий бросил бы её в топку мировой революции. Но Россия, раздробленная на мелкие государства, не смогла бы помочь, как я уже отмечал, большевикам, — и они её восстановили, причём в довольно короткий срок — за три-четыре года. И тут Сталин внёс свои, мягко говоря, коррективы в планы большевиков. Он выдвинул идею построения социализма в отдельно взятой стране, — по существу, отказался от идеи мировой революции. Спас Россию именно Сталин и сталинский режим. Но, поскольку Сталин вышел из среды большевиков, совершивших Октябрьский переворот, то можно в определённом  смысле говорить, что Октябрь спас нашу Родину, восстановил историческую Россию.

— Когда говоришь об Октябре с православными людьми, многие соглашаются, что завоевания революции были велики и целительны для России. Но принять революцию они всё же не могут. Почему? Главным образом из-за гонения на Церковь, из-за террора в отношении православных.

— Если мы говорим о мощной струе масонства в этих событиях, то такое отношение к Церкви вполне объяснимо. Но есть ещё одна сторона дела, которую тоже нельзя списывать со счетов… Не забудьте, что государя предали все, в том числе и многие высшие иерархи Церкви. Не Церковь как таковая, а некоторые её высшие иерархи, которые потом в большинстве своём образовали движение обновленчества. Они поддержали Временное правительство, с амвона провозглашали ему многая лета… То есть мы видим с их стороны отступничество или прямое предательство. Но какое-то наказание Господне за это должно быть? Вот оно и последовало. Это надо как-то осмыслить, пережить всё то, что произошло с Церковью, и не помнить злое, а думать о хорошем и стремиться к нему. Ведь в политике Сталина были и позитивные проявления по отношению к Церкви, — об этом тоже нельзя забывать. И, вероятно, эта его церковная политика усилилась бы, если бы его не отправили на тот свет.

Многое значило то обстоятельство, что к власти в России пришли люди не русской национальности, среди которых были либо атеисты, либо… верующие (я имею в виду не православных верующих). И атеисты, и эти верующие одинаково негативно относились к Православию. Гонения же пришлись в основном на 20-е годы, на первую половину 30-х годов, а со второй половины 30-х отношение к Церкви изменилось. И это не случайно совпало с тем, что Сталин управился наконец с ленинской гвардией.

— Можно ли сказать, что социализм — это чисто русское явление? Ведь нигде в мире (кроме, конечно, Китая) он толком не прижился…

— Я думаю, что стремление к справедливости, к всеобщему равенству — всё это присуще и другим народам. Но почему революция произошла в России, а не где-то ещё? Потому что наш народ по духу своему ищущий. Если посмотреть его средневековую историю, можно увидеть его постоянное горячее стремление найти некое Царство Правды, отыскать град Китеж. И потом, не забудьте о социальных противоречиях. Ленин был прав: они на рубеже веков достигли особой остроты именно в России. И в этом виноваты дворянство и дворянская по существу власть.

— Что потерял мир, после того как Россия похоронила завоевания Октября?

— Что потерял мир? Надо, прежде всего, сказать, что Октябрьская революция — это явление, безусловно, мирового значения. Но я должен сказать, что и в советское время, и сейчас говорят о значении Октября с точки зрения его содержания, тогда как очень важное значение имело то обстоятельство, что революция произошла именно в такой огромной стране, как Россия. Сам факт перемен произошёл на такой гигантской территории — это, действительно, потрясло мир. Что потеряло человечество с прекращением нашего эксперимента? (Видимо, надо говорить, что это был ещё не законченный эксперимент…) Потеряло оно в первую очередь возможность разностороннего развития. Мы сейчас воочию наблюдаем движение мировой истории по одной колее, тогда как разносторонность даёт возможность сглаживать недостатки одноколейности и служит более перспективным средством движения человечества в будущее. До перестройки одно направление мирового движения уравновешивало второе, а в противном случае равновесие утратилось бы. Теперь, после крушения попыток построить коммунистическое общество, мир стоит перед угрозой катастрофической утраты равновесия.

— Возможно ли сейчас без революции вернуть завоевания Октября — в первую очередь социальную справедливость и опору на человека труда?

— Это возможно. Но всё зависит от того, кто в России находится на самом верху, в чьих руках все рычаги власти. Наша национальная особенность, воспитанная веками, — доверие к высшей власти, возможно, чрезмерное, но тут уж ничего не поделаешь. И поэтому призыв к переустройству современной жизни должен идти сверху. Конечно, это дело очень трудное, потому что класс собственников, который был создан в результате ельцинского переворота, достаточно окреп, и сдвинуть его чрезвычайно тяжело, — тем более тяжело, что он находится в смычке с чиновничеством. Благодаря советскому чиновничеству, партийной номенклатуре, государственная собственность была за безценок передана олигархам. Без советской партийной номенклатуры нельзя было бы в такие сжатые сроки разрушить прежнюю экономическую систему. Номенклатура за это стала получать так называемые «откаты», был создан своеобразный класс, получающий ренту в форме коррупции. И справиться сейчас с этим классом очень и очень трудно. Здесь я понимаю трудности, которые стоят перед В.В.Путиным. Многие нетерпеливые говорят, что в стране не видно никаких изменений. Но президент не может изменить положение в одночасье, особенно если речь идет о целом эксплуататорском, паразитическом классе. Это возможно только в итоге длительной работы и даже, не исключено, посредством революционных мер и действий.

— А может быть, это вообще невозможно?

— Я думаю, что возможно. Дело в том, что наш народ не вписывается в капиталистическую систему. Невозможно навязать стране тот режим, который не соответствует её национальному мироощущению. В конце XIX — начале ХХ в. попробовали так сделать, и произошла революция. Возможно, в этот раз дело обернётся не столь драматически, — всё зависит от того, кто стоит у руля.

Вопросы задавал Алексей БАКУЛИН