Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

Богословские беседы

СКЛОНИМСЯ ПЕРЕД ТАЙНОЙ БОЖИЕЙ

Для начала этого непростого разговора — две евангельские цитаты.

Первая: «Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его…» (Мф.25,41).

Вторая: «И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе» (Ин.12,32).

И та и другая цитата суть слова, изречённые Самим Христом. Вы видите загадку, заключённую в них? Если всех Господь привлечёт к Себе, то кто же пойдёт в огонь вечный? Если стоящие «по левую сторону» пойдут в огонь, то не будут ли и они привлечены Господом, — но не сразу, не вместе с праведниками?

Короче говоря, мы хотим повести речь о том, вечны гееннские мучения или им положен Господом какой-то предел?

Мы не богословы. И мы ни в коем случае не воображаем, что стоит нам только немножко призадуматься — и этот сложнейший богословский вопрос будет нами разрешён. Нет, конечно!

Всем известно, что один из блестящих русских богословов А.И.Осипов, наверное, первым в современном православном сообществе заговорил о том, что нет у святых отцов единого мнения о продолжительности гееннских мучений. Позиция Алексея Ильича вкратце такова: есть святые отцы, которые считают гееннские мучения вечными, но есть и такие святые отцы, которые считают прямо противоположное. И те и другие одинаково почитаемы Церковью, ни те ни другие не считаются еретиками, а следовательно, вопрос о гееннских мучениях людям не дано разрешить в земной истории. Этот вопрос выше человеческого понимания. Он будет вполне ясен для нас только после всеобщего воскресения в конце времён.

Как известно, такое — весьма осторожное! — мнение А.И.Осипова многим сейчас не нравится; многие в Церкви — как среди богословов, среди священства, так и среди мирян — твёрдо держатся того мнения, что гееннские мучения будут вечными, и практически обвиняют Алексея Ильича в ереси.

Ещё раз повторю: редакция «Православного Санкт-Петербурга» не хочет выступать арбитром в этом споре. Мы встретились с нашим давним другом, профессором Валентином Евгеньевичем Семёновым, доктором психологических наук, только для того, чтобы высказать несколько соображений по данному вопросу. Мы просто беседуем, как православные миряне, которым небезразличны те бого­словские вопросы, которые сейчас волнуют наше сообщество.

— Валентин Евгеньевич, я прежде всего вот что хотел бы сказать… Вот мы с вами — обычные люди, далёкие от святости… Мы, строго говоря, не можем утверждать о себе, что непременно попадём в рай. И мы достаточно трезво оцениваем наше общество: всё-таки оно по большей части тоже состоит из людей, далёких и от Церкви, и от подлинной праведности. И вот я выхожу на улицу, в огромную петербургскую толпу, вижу всех этих людей, идущих рядом со мной, и думаю: подавляющее большинство из них окажется в аду! То есть почему «из них»? Из нас! Ужас-то какой! Все эти толпы со мной вместе отправляются в геенну!.. И если прикинуть соотношение: сколько людей попадёт в рай? Ничтожный, ничтожный процент!.. Только подлинные праведники — а много ли вы видите их вокруг себя? Как-то жутко становится от таких размышлений, и невольно возникает вопрос: в чём же состояла ценность нашей-то грешной жизни, если ей суждено сгореть, как солома? Ценность всех этих сотен миллиардов грешников, скопившихся за тысячелетия человеческой истории? Выходит, мы рождались, жили, страдали, любили — совершенно зря? Господь откинет нас, как жалкий мусор, и никогда не вспомнит о нас?

— Да, действительно, православного человека не может не охватывать ужас, когда он размышляет о гееннских муках как о вполне вероятном исходе собственной жизни. Видимо, такое ощущение ужаса имеет свой нравственный и духовный смысл: как же иначе мы оценим собственную греховность? Но я вот что хочу спросить: стоит ли этот ужас ставить во главу угла православной жизни? Мой церковный опыт и опыт моих православных собратьев говорит, что в современной Церкви слишком часто серьёзные богословские вопросы решаются людьми новоначальными, не успевшими получить дар рассуждения. Эти люди, как правило, идут по самому простому пути: нужно собеседника прежде всего как следует испугать, а тогда можно будет вить из него верёвки. И вот начинаются изо дня в день повторения: «Гореть вам в аду! Гореть вам в аду!» Многие после такой обработки попросту уходят из Церкви: ведь они пришли сюда за помощью, за тем, чтобы обрести новый смысл жизни, увидеть новый свет, — а их вместо того лишают последней надежды… Но даже если человек не покинет храма, всё равно подобная «проповедь» может убить в нём любовь к Богу, и Всемилостивого Господа он станет воспринимать только как карающего палача… Это особенно к нашим православным женщинам относится: среди них приходится встречать много запуганных «адскими видениями».

Ну хорошо, допустим, человек твёрдо уверен, что уж он-то точно попадёт в рай… Но он же не может не думать о своих родственниках, среди которых наверняка есть люди неверующие, грешники… Как же он представит своё посмертное райское существование? Он сидит в раю и в бинокль наблюдает за мучениями своих родственников? Но что он при этом испытает? Неужели райское блаженство?

Не побоюсь назвать людей, которые строят свою проповедь на запугивании адом и вечными гееннскими муками, — мракобесами. Они сами плохо понимают христианство, сами находятся в прелести и других туда же толкают — в прелесть, в духовное рабство. Они забывают о том, что Бог есть Любовь. Почему они, люди, дерзают за Бога выдвигать свои примитивные суждения? Такое, мне кажется, просто преступно. В сущности, это человеческий, слишком человеческий, взгляд на мир: «Если враг (то есть в данном случае грешник) не сдаётся, его уничтожают». Да, именно так было в человеческой истории — но ведь Господь неизмеримо мудрее любого из нас. Ещё первый русский митрополит Иларион Киевский в своём «Слове о Законе и Благодати» сказал, что время Моисеевых законников с их жёсткими требованиями прошло. Настал черёд Завета Любви, который несравненно выше ветхозаветного законничества — жестоковыйность ветхозаветных установлений всем известна. Но сейчас нас пытаются вновь вернуть в эпоху Ветхого Завета; иные «богословы» выдёргивают отдельные цитаты из Писания и пугают православных безконечным адом… Притом забывают, что в Писании можно найти и другие слова… Да, Господь предрёк: «И пойдут сии в муку вечную» (Мф.25,46). Но он же сказал закоренелому разбойнику, поделом преданному казни: «…ныне же будешь со Мною в раю» (Лк.23,43). Именно отчаяние, неверие в Божие милосердие и насаждают те, кто проповедует вечные гееннские муки.

— Но давайте откроем Евангелие: что же мы увидим? Совершенно определённые и недвусмысленные слова: «И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную» (Мф.25,46). Можно ли спорить с Евангелием?

— Спорить не надо, нужно постараться его понять. Скажите, вы понимаете, что такое «жизнь вечная» или «мука вечная»? Вообще, что такое «вечность»? Во-первых, есть чёткое свидетельство, что в библейских текстах слово «вечность» зачастую употребляется в значении «очень долгий срок». Очень долгий — но не безконечный! Во-вторых, по нашим человеческим понятиям «вечность» — это безконечная череда годов и веков, то есть время, тянущееся без конца. Но как же тогда быть со словами апостола и евангелиста Иоанна, который говорил, что после всеобщего воскресения «времени уже не будет» (Откр.10,6)? Это таинственная фраза, она нам сейчас совершенно не понятна: как это — не будет времени? Но, во всяком случае, понятно другое: вечность в новом веке — это вовсе не безконечно идущие год за годом, а что-то не представимое нашим земным умом.

— Тогда такой вопрос… Если сказать грешнику, что вечных мучений он может не бояться, — не впадёт ли он после таких слов в ещё большие грехи? Раз нет вечного огня, вечного наказания — значит, греши сколько хочешь!

— Но ведь мы же не отрицаем ад и гееннский огонь!.. Мы только предполагаем, что он может быть не вечным. Я уже говорил, что слово «вечность» можно понимать как очень большой срок. Очень большой! А вы простую спичку поднесите к пальцу — долго ли сможете выдержать её пламя? Несколько секунд? Или ещё меньше? А тут речь идёт о весьма большом сроке! Так что наказание за грехи ни в коем случае не отменяется! Потом, согласитесь, что понятие вечных мучений как-то отменяет понятие наказания. Тут уже не о наказании речь идёт: ни один человеческий грех не стоит гееннской вечности! Наше рассуждение не позволяет нам поверить в то, что Бог более жесток, чем человек, что Бог — это некий верховный инквизитор. Я с этим не могу смириться. Более того: если бы я был в этом уверен, я бы не стал православным человеком. Для меня Бог — прежде всего Любовь и Милосердие. Вспомним Евангелие: «Но вы любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым» (Лк.6,35); «Итак, будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд» (Лк.6,36). И ещё вот что скажу вам: Спаситель явился к людям в жесточайшую рабовладельческую эпоху, когда греховная закоснелость, грубость, жестоковыйность человеческие были очень велики. Поэтому Иисусу приходилось применять весьма энергичные средства вразумления.

Алексей Ильич Осипов — он молодец, он сумел разглядеть у святых отцов два различных мнения по одному вопросу. Святые отцы, которые трактовали евангельский текст, — они тоже приходили к разным выводам. Бог неизмеримо мудрее нас; неужели у Него ничего нет в запасе, кроме вечного скрежета зубовного для ничтожного грешника, для человека, которого, между прочим, Он же и создал. Для чего? Чтобы потом его же и обрекать вечным мукам? Мне это представляется совершенно невозможным. Я верю, что Суд Божий будет праведен.

Вот такая беседа получилась у нас с профессором В.Е.Семёновым. В заключение же приведём слова другого профессора — всё того же А.И.Осипова:

«Учение о полном и окончательном уничтожении вечности ада Воскресением Христовым, содержащееся в творениях святых Григория Нисского, Григория Богослова, Афанасия Великого, Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина, Епифания Кипрского, Амфилохия Иконийского, Исаака Сирина, Максима Исповедника и других святых отцов и находящееся в многочисленных богослужебных текстах (особенно пасхальных и воскресных), — это не частное мнение одного-двух отцов, но учение столь же православно-церковное, как и учение отцов, утверждавших обратное.

Самым разумным отношением к поставленному вопросу является искреннее смирение перед этой тайной. Мы не понимаем вечности, мы не знаем ни рая, ни ада, нам не открыто, что такое новое небо и новая земля, мы не представляем себе всеобщего воскресения и жизни в новом теле и т.д., потому оставим мечту решить уравнение со многими неизвестными, склонимся верою перед любовью и премудростью Божьей».

Сергей ОЛЬХОВЕЦКИЙ