Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

ЭПОХА ПРЕДЧУВСТВИЙ

Великий русский композитор, один из тех, кто в ХХ веке спас нашу классическую музыку от истребления. Сторонник русского (не европейского, не немецкого) пути в музыке. Автор замечательных кантат на стихи великих поэтов России — Блока, Есенина…
Но после выхода в свет книги «Музыка как судьба» русский читатель узнал Георгия Васильевича СВИРИДОВА (1915-1998) как глубокого, национального мыслителя, для которого движение истории (и отечественной истории в первую очередь) сродни развитию музыкальной темы и подчинено законам гармонии. Любая фальшивая нота, любой звук, режущий слух, неверная аранжировка — всё то, чем так засорён сегодняшний день, — вызывали в его душе резкое неприятие, непритворное возмущение. Книгу Г.В. Свиридова «Музыка как судьба» (страницы из дневников, черновики статей, заметки, размышления, зарисовки) вы в магазинах вряд ли найдёте, до широкого читателя эта книга не допущена, а потому мы рады предложить вам хотя бы эти избранные мысли великого человека.

Нежелание идти в глубину, мыслить глубоко, проистекающее от очень многих, разных причин является одной из больших бед. Большая беда. Часто — правильно мыслишь, в верном направлении, но нет желания, сил, умения, наконец, идти дальше, в глубину, а там иной раз и ответ на загадку.

Как это ни странно — Глупость часто сообщает человеку (человеческому характеру) смелость, активность, действенность. Ум же обычно неразделен с сомнением.

Есть люди с талантами, но в большинстве случаев им некого петь, кроме самих себя. Собственный же мир мал, узок, нет знания жизни, нет и её правильного ощущения. Нет правды — самого главного в искусстве.

Эпоха Брежневского консерватизма была не так уж плоха. Это была эпоха глубоких предчувствий. В ней вызревала большая национальная мысль, находившая в себе сильное творческое выражение… В том времени вызрела национальная идея как сокровенная, как религиозная идея.

Бывает у русских людей желание: «сгубить себя на миру, на глазах у людей». Это было в Есенине. Удаль и восторг, доходящие до смерти. Отсюда: пьяницы, губящие себя на глазах у всех, драки в праздники (праздничные убийства — самое частое дело). Желание показать свою чрезвычайную, непомерную силу, экстаз, восторг, переполняющий душу, доходящий до края, до смерти. На войне — тоже. Закрыть телом дзот, встать в атаку под огнём и т.д. «На миру и смерть красна!» Так говорит об этом народ.

О Мандельштаме. «Избранный» человек «избранной» нации. С этим и жил. За это и ценят его ныне живущие, подобные ему. Русское коренное, народное вызывает в нём нечеловеческую злобу. Таково его отношение к Есенину — ненависть Сальери к Моцарту. И главное тут, как верно определено это Пушкиным, — зависть к славе, к распространённости поэзии Есенина, любовь к ней в широких слоях людей. Вот что непереносимо!
Между прочим, у Пушкина Сальери тоже ведь не лицо коренной национальности —он итальянец, живущий в Австрии, среди чужого народа.

Слепой скрипач в трактире играет «из Моцарта». Невозможно представить, чтобы он, слепой — т.е. играющий по слуху! — играл «из Сальери». Музыка Сальери не носится в воздухе, она остаётся на бумаге, она не летит, мелодия его не крылата, она — не мелодия, она — лишь тема, звуковой ряд.

Эрмитаж — музей в своём роде уникальный. Нет нигде в мире художественного музея, где бы наряду с мировым искусством не было искусства своей страны. Только у нас в России, при нашем постоянном, уже «историческом» самооплёвывании, возможно подобное оскорбление собственного, родного художественного гения.

Помните у Гоголя унтер-офицерскую вдову, которая «сама себя высекла» — «так отлепартовали, три дни сидеть не могла». Так вот, нас хотят уверить, что весь наш народ русский тоже сам себя высек и 50-60 миллионов жертв — это всё только исключительно его собственная вина…

Почти все революционные песни — чужого, заграничного изобретения: «Варшавянка» — французский военный марш, «Смело, товарищи, в ногу» — немецкий, «Мы молодая гвардия» — немецкая народная песня. Её можно найти в сборнике немецких песен. «Авиа-марш» — нацистская германская песня Хорста Веселя, «Замучен тяжёлой неволей», «Слезами залит мир безбрежный» — польские, антирусские. Примеров — масса.

Вторая мировая война явилась ударом по двум странам, по двум народам — по немцам и русским. В интересах Америки, Англии и связанных с ними наций и народностей.

Фашизм — это, конечно, никуда не годное явление, справедливо осуждённое всем миром. Но, оказывается, бывает такой антифашизм, который ничем не лучше фашизма.

Разговор об интернационализме — чаще всего дымовая завеса, ложь, за которой скрывается оголтелый шовинизм, воинствующий и безпощадный.

О «терпимости» говорят более всего те, кто сами нетерпимы.

Для серьёзного, глубоко мыслящего человека мир полон тайн, тогда как образованный, культурный обыватель думает, что он знает всё на свете. Священные книги древности полны тайн. Самая же великая тайна есть — Христос.

Пастернак — самодельное христианство, «презирающее» Церковь, так сказать, «один на один с самим Христом». Подобные люди, «иудео-христиане», в общем-то, вполне терпелись советской властью… Истреблялась же собственно Церковь…

Ныне нерусский взгляд на русское, по виду умилительно-симпатичный, но по существу — чужой, поверхностный, книжный и враждебно-настороженный, подозрительный, стал очень модным поветрием.

Человек, с детства воспитанный на книгах Священного Писания, вживается в величие мира. Он знает, понимает, что в мире есть великое, торжественное и страшное, ибо страх перед Богом помогает человеку возвыситься. Человек, знающий, что Господь — истинный властелин Мира, Жизни и Смерти, с подозрением относится к самозваным посягателям на величие. Таким человеком не так легко управлять, он имеет в душе крепость Веры.

Механизм зла запутан, как лабиринт, нигде не найти ни справедливости, ни правды, сплошь и рядом человек, исполняя какую-либо невинную с виду функцию, сам поддерживает угнетающую его силу и не догадывается о том, или, вернее сказать, не думает.
 

ПАМЯТИ ГЕОРГИЯ ВАСИЛЬЕВИЧА СВИРИДОВА
Незримы и невыразимы,
Лишённые телесных пут,
Рождественские серафимы
Теперь Свиридову поют.
О тесноте земной юдоли,
Где каждый звук его зачат,
В морозном небе, в чистом поле
Распевы горние звучат.
И хора сладкое согласье,
Мерцающее в звёздной мгле,
Так внятно говорит о счастье,
Ещё возможном на земле.
И как пророк в сухой пустыне,
С надеждой глядя в небеса,
Почти оглохшая Россия
Внимает этим голосам.
Молись и верь, земля родная,
Проглянет солнце из-за туч…
А может быть, и двери рая
Скрипичный отворяет ключ.
Владимир КОСТРОВ