Газета основана в апреле
1993 года по благословению
Высокопреосвященнейшего
Митрополита
Иоанна (Снычёва)
«Горница»
«Чадушки»
«Правило веры»
«Соборная
весть»|
|
Газета основана в апреле |
|||
| НАШИ ИЗДАНИЯ |
«Православный
Санкт-Петербург»
«Горница»
«Чадушки»
«Правило веры»
«Соборная
весть» |
|||
Из жизни святителя Игнатия (Брянчанинова) – (21 апреля 140 лет со дня преставления)
Ещё
в пору настоятельства в Троице-Сергиевой пустыни, будучи архимандритом,
святитель Игнатий (Брянчанинов) резко выделялся из той среды, к которой
принадлежал по своему сану: его развитая, закалённая личность всегда и везде
отличалась откровенной простотой и нежеланием изменяться, подлаживаться
окружающему. Протопресвитер В.Б. Бажанов сказал как-то брату святителя,
Петру Брянчанинову: «Да, братец ваш — это железной воли человек!» — и поднял
кверху сжатый кулак.
Уважение к собственной личности — эта неотъемлемая черта дворянства, была в высшей степени присуща святителю, но она ничем не напоминала мелкий эгоизм, всегда согласовывалась с монашеским смирением и лишь отрицала низкую человекоугодливость. И вот поэтому-то большая часть высшего духовенства чуждалась архимандрита Игнатия. Все его поступки объяснялись с самой неблаговидной стороны: духовные совершенства назывались страстными движениями падшего естества, духовную свободу — гордостью и даже дерзостью, хороший вкус и воспитанность — тщеславием и любовью к роскоши, строгую дисциплинированность — солдафонством бывшего юнкера.
Нерасположение митрополита Санкт-Петербургского Антония к архимандриту Игнатию не было тайной ни для кого. Общая зависть работала, чтобы разжечь это настроение владыки. Отовсюду строились ковы, везде желали очернить доброе имя архимандрита. Этому помогало то обстоятельство, что в Троице-Сергиевской пустыни в то время было ещё два Игнатия, и всё дурное, что было известно о них, приписывалось архимандриту. Однако делатель заповедей Евангельских не позволил себе ни действий, ни слов, коими мог легко оправдать себя.
По инициативе митрополита Антония в Синоде был составлен протокол о переводе настоятеля Сергиевой пустыни настоятелем в Соловецкий монастырь, чтобы под видом возвышения убрать его из Петербурга. Архиепископ Псковский Гедеон, бывший тогда на чреде в Синоде, остановил эту затею, сказав: «Мы хотим похвалу и украшение нашего монашества сослать по каким-то земным изветам и, подобно Синедриону, приговорить праведного к казни за то, что он действует не согласно с нашими понятиями, не ждут нас по нескольку часов в прихожей, когда не застанет дома, и делает тому подобные оскорбления нашему понятию о нашем достоинстве». Протест преосвященного Гедеона повлиял, и постановления не состоялось.
Другая причина нерасположенности духовенства к архимандриту Игнатию заключалась в несходстве научного образования. Окончив светское учебное заведение и затем, перейдя к самостоятельному изучению святоотеческих писаний, ведя при том деятельную иноческую жизнь, отец Игнатий выделялся даже среди учёного духовенства своей богословской научностью.
По распоряжению высших лиц духовенства было приказано цензорам духовным так исправлять сочинения архимандрита Игнатия, чтобы отбить у него охоту отдавать в печать свои духовные творения. Такое распоряжение было сделано по поводу брошюры его «Чаша Христова». Она разошлась моментально — платили под конец по десять рублей за экземпляр, но второго издания уже не было возможности сделать по причине цензурных исправлений, исказивших статью неузнаваемо. С трудом, при личном старании издателя Сенковского, прошли тогда две статьи, напечатанные в его «Библиотеке для чтения»: «Иосиф Прекрасный» и «Валаамский монастырь». Затем долгое время все труды архимандрита Игнатия ходили в рукописях между его духовными чадами.
Предложение митрополита Антония перевести, или, вернее, сослать архимандрита Игнатия в Соловецкий монастырь, не состоялось, но желание выжить его из епархии не угасло. Был выбран другой род действий: безпрерывная придирчивость, мелочные обвинения по лживым слухам… Всё это болезненно отзывалось в душе мученика-настоятеля, — и потому ещё, что это вело к расстройству его обители. Когда митрополит Антоний заболел, он передал управление епархией своему викарному епископу Нафанаилу, лично ненавидевшему архимандрита. Чаша страданий Троице-Сергиевского настоятеля переполнилась…
С ноября 1846 года болезнь приковала архимандрита к одру. Всю зиму он безвыходно провёл в келье, а потом подал прошение об увольнении на покой в Николо-Бабаевский монастырь Костромской епархии. Этого-то и ждали митрополит и его викарный. Но вражда епархиального начальства с архимандритом не была тайной ни для кого. Сведенья о ней дошли и до императорского дома, а затем и до государя, который принял открыто покровительственную позицию по отношению к архимандриту. Вследствие этого преосвященный Нафанаил вынужден был предложить архимандриту Игнатию вместо увольнения на покой 11-месячный отпуск. По отъезде настоятеля в этот отпуск император просил передать ему, что с нетерпением ждёт его возвращения. Такое заступничество государя очень приободрило иноков Сергиевой пустыни, которые считали, что больше не увидят своего настоятеля.
Для архимандрита Игнатия начиналась новая полоса жизни…
По материалам книги
«Полное жизнеописание
святителя Игнатия Кавказского»