Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты			Издание газеты "Православный Санкт-Петербург"
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

ЧТОБЫ ТОНКО ПРЯЛА, РУКОДЕЛЬНИЧАЛА

В низенькой светёлке огонёк горит,
Молодая пряха у окна сидит… (песня)

Ручная прялка состоит из вертикальной части, куда привязывается кудель, и горизонтальной — донца, где сидит пряха. Прялки пришли к нам из далёкой древности, но сначала было ручное скручивание пряжи, а затем уже изобрели веретено и прялку. Пряжа от первых старинных прялок получалась разной по качеству и толщине. Это зависело от породы овец, того, в какое время была пострижена овца, и от многих других факторов. Как выполнялся весь процесс прядения? Правой рукой приводили в движение большое колесо, а левой рукой вытягивали прядь и подносили к веретену. В зависимости от угла наклона пряди к веретену происходило закручивание или наматывание пряди. «Пряслице» — так называлась прялка в Древней Руси.

Девочке, чтобы она легко приобщалась к прядению, перерезали пуповину на прялке или веретене, а также прикладывали эти предметы к новорождённой. Старались отрезать пуповину так, чтобы она упала на женскую работу, в частности пряжу. Кроме того, помещали в её колыбель детскую прялку (мальчику — лучок для отбивки шерсти). Пожелания стать хорошей пряхой произносились на роди´нах: «Чтобы тонко пряла, часто ткала, рукодельничала». Во время крестин, возвращаясь из церкви, крёстная брала кудель и садилась прясть, чтобы девочка успешно овладела этим рукомеслом; с той же целью ребёнка передавали крёстной через прялку. С пяти-шести лет девочке впервые разрешали спрясть нитку из грубой шерсти или очёсов. Пряжу затем сжигали, а золу она должна была съесть, запив и закусив кусочком хлеба, под приговор: «Ета зъяси — будщи хорошая пряха». В некоторых местах девочка глотала дымок от зажжённой пряжи, чтобы работа в её руках горела. К совершеннолетию девицы полностью осваивали это мастерство и становились искусными пряхами, что, по народным представлениям, предсказывало счастливую любовь и замужество. Отдавать или даже давать на время прялку было нельзя.

Связь прядения и удачного замужества прослеживается во многих действиях добрачной, свадебной и семейной обрядности. Так, девушки пряли «благовещенскую» или «четверговую» нить с приговором о суженом, гадали о браке на «новине» (спряденных и сотканных холстах) во время её расстилания, молились о даровании умения «прясть, ткать и узоры брать», то есть приготовить себе приданое. Хлестали сватов мотком ниток для удачного сватовства. Известны свадебные приговоры, в которых выступает символика «не дремавшей» невесты: «Наша молода не спала, не дремала, тонко пряла, звонко ткала, бело белила и нас подарила». Кроме того, на второй день свадьбы свекровь в ряду утренних хозяйственных заданий поручала молодице спрясть нитку, а в течение специальной «прядильной недели» Великого поста молодицу приучали к новой жизни в кругу женской родни мужа.

Многие народные игры были связаны с прядением. Так, в хороводной игре «Просо» новую девушку обучали ремеслу пряхи-ткахи:

— Не пряха была, не ткаха была…
— Не тужи, мати, не печалься!
Уж мы станем учить-переучивать.
У нас будет ткаха, у нас будет пряха…

Были также хороводные песни, под которые движения хоровода изображали процесс прядения и снования. Во время исполнения песни «По улице шла, клубок ниток нашла» присоединение к хороводу новой девушки происходило под слова: «Клубок катится — нитка тянется», что воспроизводило прядение нити.

Прядение и ткачество были самыми трудоёмкими из всех видов работ, падавших на плечи крестьянки. Почти пять месяцев в году, с ноября по март, проводила она за прялкой. Александр Сергеевич Пушкин писал:

В избушке распевая, дева
Прядёт, и, зимних друг ночей,
Трещит лучина перед ней.

Действительно, работа пряхи часто продолжалась за полночь, и приходилось пользоваться лучиной, вставив её в светец, рядом с которым стояла бочка с водой — на случай пожара. На лавку рядом ставили лукошко с клюквой — кислая ягода помогала выделению слюны, которой пряха время от времени смачивала нить.

Ручное прядение было медленным: обработанное льняное (или шерсть, конопля) волокно — кудель — привязывалось к верхней части прялки — лопасти, а на сиденье прялки — донце, установленное на лавке, — садилась пряха и левой рукой осторожно вытягивала из кудели нить, скручивая её при помощи веретена. Сколько нужно было ловкости и терпения, чтобы нить получилась тонкой, ровной и прочной: чуть потянешь сильнее — она оборвётся, а чуть слабее — будет толстой или неровной. Вытянув нить достаточной длины, пряха сматывала её на веретено и повторяла всю операцию сначала. Самая искусная пряха, работая от зари до зари, могла напрясть в день не более 300 метров пряжи. А чтобы получилось хотя бы 15 метров ткани, нужно было изготовить не менее 20 тысяч метров пряжи! Поэтому прясть и готовить себе приданое девушка начинала уже с шести лет. Веретёна с напряденными нитками — мочками — пряхи складывали в специальную коробку — мочесник. Стенки его были расписаны так же нарядно, как и сама прялка. С мочесниками и прялками девушки ходили на посиделки, или супрядки — весёлые вечеринки. Там девушки усаживались на лавки, начинали прясть, затягивали песни. Вскоре в избу приходили и парни. Изба быстро заполнялась народом, работа чередовалась с пением, играми и плясками. Красивая прялка была гордостью владелицы. Она несла её на вечеринку, держа за ножку, так, чтобы все видели резной или расписной наряд прялки. Кажется, зачем же было так стараться над росписью, которая никому не будет видна под сидящей пряхой? Ан нет, представьте только, до чего же было красиво такое украшение на бревенчатых стенах избы, куда его вешали, пока пряха бездействовала! Кстати, почти все народные росписи по дереву — расписных ковшей, скобкарей, блюд, солониц, туесов, набирух, коробов, сундуков, люлек, санок… — пришли к нам с прялок. В каждой местности — своя роспись. В пермогорской, ракульской и борецкой росписи это растительные мотивы, а для мезенской росписи характерны ещё геометрические орнаменты и удивительные птицы и тонконогие кони красного цвета. На нижней Вычегде на лопасти прялок по киноварному или ярко-синему фону писались букеты роз с пышными цветами и зелёной листвой. Цветы писались красными, голубыми, жёлтыми, с контурной чёрной обводкой некоторых деталей.

У многих народов существовали языческие богини судьбы, связанные с образом нити, прялки, веретена. Судьба человека воспринимается как нить, выпряденная на прялке божеством: «Какова нить, такова и жизнь». В Древней Руси такими богинями судьбы были Доля и Недоля (Среча и Несреча). После прихода на Русь христианства покровительницей ткачества, прядения и домашней работы стала Параскева Пятница. Сезон прядения и обработки льна начинался с наступлением зимы (октября). На девичьих посиделках и запрядках (досл. «новая пряжа») женщины и девушки общались, мечтали. Прядение обрядовой нити приходилось на определённые календарные даты: Введение во храм Богородицы (4 декабря), св.Андрея (13 декабря), в канун Нового года, св.Евдокии (1 марта), св.Алексия (30 марта), среду 4-й недели Великого поста, Чистый Четверг… Нить, выпряденная в день Введения, обладала целебной силой, ибо в этот день маленькая Мария была введена в ту часть храма, куда мог входить раз в год только первосвященник с очистительной жертвенной кровью. В этот день Церковь нарушает молчание Священного Писания, раскрывая неисповедимые пути Господни. Созданная в Чистый Четверг и в канун Нового года нить защищала от злых сил. В ночь перед Рождеством (зимнее солнцестояние), когда границы миров истончаются, прошлое, настоящее и будущее оказываются рядом, пряли нити «доброго будущего». Заканчивалось прядение 26 марта (по ст.ст.), к этому времени полагалось завершить последнюю пряжу, иначе сделанное «не пойдёт впрок».

С прядением связано много народных примет. Так, новорождённому ребёнку, которого впервые клали в колыбель, окручивали зыбку нитками, спрядёнными с молитвами в Святки. Потом концы нити снимали, связывали в единую нить и клали под голову младенцу, это сулило ему долгую и счастливую жизнь. На свадьбах пряли «нитки долгой жизни», связывая молодых «надолго и счастливо». В новоселье, дабы судьба домочадцев была прочно связана с новым жилищем, клубок ниток бросали через порог, а потом по старшинству, держась за «путеводную нить», все входили в дом.

Надо сказать, что и прялочные поверхности не так уж просты: и «башенки» сверху, и «серьги» внизу, и бока резные, и стояк с «яблоком». А сейчас познакомимся с устройством прялок. Они были двух типов: с гребнем и с лопастью. Гребневые бытовали в центральных, южнорусских губерниях и в Поволжье. А с лопастями — на Севере, в центральных губерниях, на Урале, в Сибири, на Алтае. «На осине сижу, сквозь клёну гляжу, берёзу трясу» — эта старинная русская загадка о прялке полностью описывает, из чего та сделана. Донца вырезали из осины или липы, гребень делали из твёрдых пород (клёна), ну, а веретено было берёзовым.

Прялка была ценным подарком: отец дарил её дочери, жених — невесте, муж — жене. На прялках делали дарственную надпись, например: «Сия прялица изрядна, хозяюшка обрядна». В некоторых местах по обычаю жених должен был изготовить прялку собственноручно, а старую — родительскую — сломать в знак помолвки.

После выхода замуж женщина не расставалась с прялкой и не переставала прясть, хотя в традиционных представлениях девушка — пряха, а для женщины главным становилось ткачество.