Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты			Издание газеты "Православный Санкт-Петербург"
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

РОЖДЕСТВЕНСКИЙ ФОНАРЬ

- Все, как есть все, - отвечает торжественно один из них, - только свечей мало, кабы еще парочку добыть, так большущую вещь смастерили бы.

- Нате, вот целешеньких две притащил, - перебивает его радостно пришедший, подавая две сальные свечки. - У тятеньки выпросил. Уж и ругал-то он меня, за волосы оттаскать обещался, а все ж дал! Да вот еще красной бумаги лист выпросил, как жар горит, ажно больно глазам глядеть.

- Молодец Филька! - закричали пареньки.

- Куда ж мы? - спрашивает весь сияющий Филька.

- К Степке, у него дома никого, одна бабушка с малым возится.

- К Степке так к Степке! - И вся гурьба ребят повалила по направлению к небольшому, старому, низенькому домику.

- Никак наши воротились! - говорит худая старушонка, заслышав топотню в сенцах. - Что так-то больно раненько! - И она направляется к двери в ту самую минуту, как толпа парней, со Степкой во главе, остановилась в сенцах, не смея войти.

- Ну, что ж вы в горницу нейдете? - говорит ласково старушка.

Ребята захихикали и выдвинули вперед Степку, тот шагнул через порог, а за ним и все. Старушка в удивлении попятилась, затем строго крикнула: - Чего набрались, пострелята?

- Бабушка, родненькая, - начал ласковым голосом Степа, - вещь мастерить хотим.

- Так вам и позволю! Всю горницу вверх дном поставите!

- Бабушка, пусти, - просит плаксивым голосом Степа. - У нас все с собой, только вот вещь мастерить позволь.

- Ну вас! Только, чур, не баловать, а то вот чем угощу. - И она показала им большую кочергу, которой мешала в ярко топившейся печке. Ребята быстро разместились, повытаскивали из-за пазухи - кто лоскут цветной ткани, кто кусок сала или масла, тщательно завернутый в бумагу, кто мучицы на клейстер, кто ленту, кто картинку. Самый опытный из них, Трошка, торжественно выложил тонкие, гибкие прутики молодого ивняка и принялся мастерить вещь и оклеивать лубочными, пропитанными маслом, картинками. Работы было немало всем. Говором и хохотом наполнилась вся изба, и как ни грозила кочергой бабушка, а ребята так и шмыгали к печке - то подварить клейстер, то просушить готовую часть знаменитого рождественского фонаря.

- Бабушка, ниточек, - просит один.

- Вот кабы воску, - говорит заискивающим голосом другой.

- Ишь, игла сломалась, а другой нет, - закидывает третий, поглядывая на бабушку. Та ворчит, но дает все просимое, да еще в печку картошек в золе положила. Ребята только лукаво переглянулись при виде этого крупного картофеля.

- А ну, ребята, - крикнул Трошка, - давай повторим стих!

Все разом гаркнули было "Рождество Твое", да так громко, что спавший за занавеской ребенок испугался и заплакал, и тут кочерга бабушкина так ловко прошлась по спинам и затылкам певчих, что они разом смолкли. Басистые и дискантовые голоса обратились в хныканье, просьбы не гнать и в торжественные обещанья больше не горланить… Формы фонаря стали определяться, бабушка смилостивилась и с удовольствием разглядывала работу. Ей вспомнилось ее детство и виденный ею в первый раз в жизни фонарь, вспомнились ей при этом восторг и удивление, с которыми она его рассматривала, чувство праздника, охватившее ее при этом светлом видении и славленьи. Пение ребят и светлый образ, выделявшийся в темноте ночи, ей показались тогда чем-то неземным, и часто потом она видела во сне светлую звезду, украшенную пучками разноцветных лент и лоскутков. Все молодость как вспомнит, так сердце встрепенется. Пойдут, бывало, девушки со своим фонарем из дома в дом, и в каждом им всего припасено. Натешатся они фонарем и ребятишкам отдадут, те на салазки поставят - и марш Христа славить.

- А что, ребята, - обратилась она к работавшим, - дай я вас старой песне научу.

- Научи, научи, бабушка! - закричали ребятишки. Старуха одернула кофту и затянула дребезжащим голосом:

Шел, перешел месяц по небу,

Встретился месяц с ясною зарею.

- Ой, заря, где у Бога была?

Где ты у Бога была, где теперь станешь?

- Стану я в Ивановом дворе,

В Ивановом дворе, в его горенках,

А во дому у него да две радости:

Первая радость сына женити,

А другая радость - дочку отдати.

Будь здоров, Иван Терентьич,

С отцом, с матерью, со всем родом,

Со Иисусом Христом,

Святым Рождеством!

- Мы песню эту Степану Трофимычу споем, - решил Трошка. - У него сын-жених и дочь-подросток.

- А голосу-то, голосу нас научи!

- Вот погодите, малый встанет, так поучу.

Вскоре и малый поднялся, и песня громко парнями пропета. Вот уж и солнышко заходит, того гляди, хозяева приедут - пора по домам… Собирают парни все свое добро, фонарь на полку у печки ставят, бумагой закрывают - пусть просохнет в тепле, а сами бегут веселой гурьбой на улицу. Бабушка принимается мыть и скрести стол, слегка охая и покачивая головой.

Вот и святые вечера Рождества Христова настали. Всем отдых, всем свои радости. Ребята как сыр в масле катаются. Утро все в игре проходит, за обедом горячее с говядиной, вкусные лепешки, а как вечер настанет, идут Христа славить. В каком дому свеча на окне - значит, рады гостям. В тот двор въезжают и славят, а их угощают сластями да пирогами.

С.Макаров