Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты			Издание газеты "Православный Санкт-Петербург"
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

СОХРАНЯЕМ ЛИ ВЕЛИКОЕ РУССКОЕ СЛОВО?

Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины  ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя — как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!»

Когда-то мы едва ли не все наизусть знали это тургеневское стихотворение в прозе, но, кажется, редко кто задумывался (а ныне и подавно!) над пророческим смыслом, заложенным в его строках. А вникнуть — так покажутся они скорее парадоксальными, кому-то — и вовсе безсмысленными: не странно ли обращаться за поддержкой в тягостные дни к знаковой коммуникативной системе (мы ведь теперь все грамотные и весьма «по-учёному» изъясняться умеем)? Однако не минутная же прихоть заставила Тургенева мысленно обратиться к родному языку в раздумьях над судьбами родины. Случайно ли, обращаясь к русским литераторам, да и вообще ко всем русским людям, страстно призывал он: «Берегите наш язык, наш прекрасный русский язык, этот клад, это достояние, переданное нам нашими предшественниками».

Останемся ли мы глухи к этим словам? Об этом думается тревожно, стоит услышать и прочитать, как варварски корёжится ныне оставленное нам достояние.

Что есть язык? Только ли средство общения между людьми? Нет. Ведь весь жизненный, нравственный, духовный опыт каждого человека связан с системой понятий, выработанных нашим сознанием на протяжении жизни, и понятия эти отражены в словах, запас которых пополняется человеком в зависимости от накопляемого опыта. Совершенно ясно поэтому: чем богаче словарный запас человека, тем, значит, полнее его знание жизни, глубже постижение окружающего мира. Можно утверждать вполне определённо: человек, обладающий лишь немногими словами для общения, имеет весьма узкий кругозор, умственно неразвит и из богатейшей книги жизни извлёк пока что слишком мало знаний о смысле собственного бытия. Культурный уровень такого человека, то есть уровень постижения жизненных ценностей, весьма невысок — это безспорно. (Здесь сразу вспоминается всеми пресловутая Эллочка-людоедка у Ильфа и Петрова.)

Слово есть начальное понятие бытия — об этом мы читаем в Писании и на каждой пасхальной Литургии Церковь напоминает нам о том. В слове языка всегда нужно ощущать и воспринимать Божественный отсвет Слова, бывшего в начале всего (Ин.1:1). Вне слова нет бытия вообще. Всё освящается и освещается словом. Это лишь глупцы, подобные доктору Фаусту, считая себя умнее Бога, мнят в основе всего — дело. Но дело невозможно без мысли, и нет мысли, не оформленной в слове. Слово — краеугольный камень всего.

Постигая мир, люди выявляют различные оттенки одного и того же понятия. Это связано уже с гибкостью человеческого мышления. Можно опять-таки утверждать: чем большее многообразие умеет найти человек в любом явлении (то есть чем развитее его мышление), тем богаче его язык. И наоборот. Человек, владеющий синонимическим богатством языка, несомненно, видит мир ярче, красочнее, многообразнее. И всё это он воспринимает от Бога и от своего народа именно через язык. И через язык он начинает постигать Откровение Божие.

Вот один простой пример. Слово «путь», согласно словарю, имеет изначальное значение: «полоса земли, служащая для езды или ходьбы». Но в незапамятные времена кто-то безвестный, истинный художник по натуре, сравнил всю жизнь человека с долгим путём. Другой сказал: «Нужно искать путь к сердцу человека». Потом появился «путь служения людям». И так далее — слово получило уже семь значений, не считая безчисленных словосочетаний и фразеологических оборотов. И только через постижение всей многосложности слова открывается и мудрость Господня: «Я есмь путь, и истина, и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин.14:6).

Язык устанавливает общность между людьми и в пространстве, и во времени — единство многих поколений одного народа. Ведь мы говорим на том же языке, что и наши предки. Посредством языка приобщаемся мы к их духовному опыту, обретаем их понимание смысла нашего бытия. Разрушение языка, обеднение его разрушает и эту общность.

Нередко неумение точно обозначить нечто, верно оформить явление в слове, приводит к печальным последствиям. Например, происходящее ныне в Чечне называют то войной, то борьбой с терроризмом. Против войны начинают бороться пацифисты и разного рода борцы за права человека, они же справедливо утверждают, что антитеррористические акции не требуют армейских операций, а предполагают иные методы. И оказались правы. Таким образом была начисто проиграна информационная борьба в самом начале всех событий. Причина же на уровне языка обретается: необходимо было точно обозначить всё с самого начала: подавление военного мятежа.

Поэтому поистине пророчески звучат строки Бунина, особенно остро переживавшего проблему существования народа как единого целого:

Молчат гробницы, мумии и кости, —

Лишь слову жизнь дана:

Из древней тьмы, на мировом погосте

Звучат лишь Письмена.

И нет у нас иного достоянья!

Умейте же беречь

Хоть в меру сил, в дни злобы и страданья,

Наш дар безсмертный — речь.

Но умеем ли?

Оптимисты скажут: не следует делать крайне скептических выводов. Но разного рода тревожные симптомы тоже нельзя оставлять без внимания.

Вот популярный ныне «молодёжный язык», сленг, в основе которого явно чувствуется блатной жаргон. Вообще существование всевозможной профессиональной лексики (а жаргоны, или арго, это прежде всего лексический слой, связанный с различными профессиями) вполне закономерно и необходимо: нужно же как-то обозначить понятия, не существующие за рамками той или иной профессии. Воровской жаргон выделяется среди прочих лишь тем, что связан с «профессией» особого свойства. Кроме того, блатные слова имеют целью противопоставить своего рода замкнутую касту всему обществу. И это, заметим, достигается не только существованием специальных лексических вывертов, не свойственных языку, но и непременно уничижительным оттенком при обозначении жизненных понятий и ценностей.

Молодёжь вознамерилась как бы выделить себя из окружающего мира, отчасти и кичась этим, ошибочно принимая некоторую непонятность своей речи за собственную внутреннюю непонятость вообще.

Михаил ДУНАЕВ, профессор Московской духовной академии