Главная   Редакция    Помочь газете
  Духовенство   Библиотечка   Контакты
 

Издание газеты
"Православный Санкт-Петербург"

 

  НАШИ ИЗДАНИЯ    «Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

        

 

К оглавлению номера

«Морская газета», Кронштадт

НЕУДАВШАЯСЯ ШУТКА

В Российском государственном архиве Военно-морского флота хранится немало материалов, дающих представление о высокой морали и нравственных нормах, бытовавших в офицерской среде начала ХХ века. Однако, несмотря на то, что понятия чести и достоинства безусловно ассоциировались с образом русского офицера, одновременно во все времена его окружал и довольно легкомысленный ореол кутилы и донжуана. Но, как показывают документы, офицерское легкомыслие имело свои пределы, и наказание для зарвавшихся нарушителей было достаточно жестким.

Иные из историй, пришедших к нам с пожелтевших страниц, можно было бы смело отнести к курьезным, если бы не те печальные последствия, с которыми столкнулись их участники.

Читатели "Петербургской газеты", раскрыв ее 10 ноября 1906 года, не могли не обратить внимания на объявление следующего содержания: "ЕСЛИ кто из дам (возраст безразличен) окажет материальную поддержку молодому интересному моряку, не будет жалеть. Адрес… предъявителю телеграфной квитанции… № 2844. Письмо возьму 13 ноября" (орфография оригинала). Данное сакраментальное послание принадлежало 33-летнему лейтенанту Леониду Александровичу Ш. (в тексте фамилия указана полностью). Между прочим, имевшему жену и 9-летнюю дочь. Оно не осталось без ответа. Почтовое отделение получило три письма, адресованных анонимному искателю приключений. Вот они без комментариев.

"Вы пишите, интересный моряк. Я моряков обожаю. Поэтому прошу написать серьезно. К сожалению я не молода, но за то богата и щедра, имею дом. Прошу написать серьезно Ваши требования и обязательно фотографическую карточку. Только прошу серьезно, а по получении карточки я Вам дам мой адрес. Имею 6 лошадей и все могут быть в Вашем услужении.
М.Т." (орфография оригинала).

Второе письмо в соответствии с законами жанра было написано на французском. "Мой дорогой незнакомец, Ваше объявление меня очень заинтересовало, я набралась смелости Вам ответить, т.к. немного люблю авантюры. Обо мне Вы можете составить мнение по следующему: я вдова, мне 24 года, мой муж был плох в течение двух лет. Он был хороший человек, но как женщина я с ним не знала удовольствия. Я не нашла счастья в любви. Сейчас я живу с родителями. В моем распоряжении 3-й этаж дома с двумя меблированными комнатами, в которых есть пианино и библиотека.

Если Вам нетрудно, пришлите свою фотографию. Я с Вами могу встретиться в любое для Вас удобное время. Я достаточно красива. Пою и играю на фортепьяно. Финансово независима. Надеюсь, что Вы мне дадите то, в чем я нуждаюсь. Жду Ваш ответ 16 ноября.
P.S. Это должно остаться между нами двоими" (перевод А.Сметанина).

Чтение третьего вряд ли доставило морскому офицеру большое удовольствие. "Прочла Ваше объявление в "Петербургской газете", еще раз перечла и просто глазам не поверила. Неужели это сын представителя одной из корпораций, которая не так давно ревниво следила за поддержанием своей привилегии и так гордо оберегала свой престиж?

Теперь понятны Цусима и многие другие печальные странички флота.

Что же можно ждать от нижних чинов, если их руководители такое ничтожество. Безотрадно становится на душе и не верится в преобразование флота, когда видишь доказательство полного разложения в среде офицеров, да еще юных, на которых, главным образом, опирается надежда.
Жена офицера".

Среди тех, кого это объявление не оставило равнодушным, оказались и члены офицерского Совета посредников Кронштадтского порта, которые восприняли его как личное оскорбление. Дождавшись на почте, когда Леонид Ш. придет за ответными посланиями, они потребовали объяснений, после чего состоялся офицерский суд чести. Совет посредников единогласно признал, что поступок лейтенанта Ш. настолько предосудителен и марает честь офицерского мундира, что лейтенант Ш. нетерпим в офицерской среде. Причем простое увольнение от службы "по прошению" Совет единогласно посчитал недостаточно строгим и постановил: передать настоящее дело на рассмотрение Суда флагманов и капитанов.

Суд флагманов и капитанов принял максимально суровое в данном случае решение: лейтенант был уволен от службы за неблаговидный поступок с внесением в Приказ и Указ об отставке причин его увольнения.

Легкомысленное объявление, могущее кому-то показаться неумной шуткой, практически поставило крест на всей последующей военной карьере Ш. и, наверное, надолго лишило зарождавшуюся газетную службу знакомств офицерского электората.

Л.Сухомлина, ведущий специалист РГА ВМФ

предыдущая    следующая