Издание газеты |
|
|||
НАШИ ИЗДАНИЯ | «Православный Санкт-Петербург» «Горница» «Чадушки» «Правило веры» «Соборная весть» |
— Лично я против смертной казни. Мы не вправе отнимать у человека то, что мы ему не давали, — жизнь. Хотя внутри Церкви по этому вопросу существуют разные мнения. Когда говорят о допустимости смертной казни, уповают на безсмертие души и Страшный Суд, когда каждому воздастся по делам его. Мне же всегда вспоминается одна из заповедей блаженства: "Блаженны милостивии, яко тии помилованы будут".
В царской России казни были крайне редки и обыкновенно заменялись каторжными работами и ссылкою в Сибирь. И Церковь всегда печалилась по поводу приговоренных к смерти. Сейчас есть документ, принятый Архиерейским Собором "Основы социальной концепции Русской Православной Церкви", и там ответ Церкви на вопрос о смертной казни обозначает скорее "нет", нежели "да".
Я уверен, что смерть для многих пожизненно заключенных в наших тюрьмах является желанным выходом. Но есть ситуации, когда казни оправданны. Но! Суд Божий и суд человеческий — разные вещи, одно не должно подменять собой другое. Недопустимы, по крайней мере с точки зрения человеческой справедливости, такие вещи как досрочное амнистирование и уменьшение срока заключения совершившим особо тяжкие преступления. Преступник, совершивший изуверское убийство и насилие, не должен выйти на свободу через 7 лет, будучи приговоренным к 25 годам. Можно себе представить, какие чувства испытают родные и близкие жертв и по отношению к преступнику, и по отношению к государственно-правовой системе!
Пожизненное заключение должно становиться действительно таковым. Общество вправе изолировать от себя навсегда тех, кто превысил все его мыслимые запреты, кто убил. И если возможна полная изоляция людей психически больных, то такая мера должна быть неизбежна. В то же время нельзя завышать меру наказания, если преступление человека нетяжко, случайно или вызвано тяжелыми социальными условиями.
Хочу напомнить слова святителя Игнатия (Брянчанинова): "Человеческая милость часто уничтожает правосудие, но правосудие уничтожает милость". Не надо забывать, что и все мы — узники греха. Ложно понимаемое чувство сострадания и милосердия, когда прощается очевидное зло, является потворством еще большему злодеянию, тяжкий грех, потому что им разрушается закон. Нам, христианам, пристало привносить дух милосердия, любви и сострадания там, где злобствует жестокость и ненависть.
Юлия СТАРЦЕВА