Главная   Редакция    Помочь газете
  Духовенство   Библиотечка   Контакты
 

Газета основана в апреле
1993 года по благословению 
Высокопреосвященнейшего
Митрополита 
Иоанна (Снычёва)

  НАШИ ИЗДАНИЯ    «Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

        

К оглавлению номера

Идёт война

КИЕВСКИЙ СОБОР: ПОВОДА ДЛЯ СКОРБИ НЕТ

О Соборе Украинской Православной Церкви, состоявшемся 27 мая 2022 года, всё ещё спорят. Сегодня мы говорим о нём с протодиаконом доктором ист.наук профессором СПбГУ о.Владимиром Василиком. Что это было: полный и окончательный раскол с Московским Патриархатом или компромиссное решение, позволяющее Украинской Церкви выжить в условиях войны и не чреватое серьёзными последствиями?

— Я отвечу на ваш вопрос так: истина находится посередине. С одной стороны, в целом ряде позиций вообще ничего не произошло; с другой стороны, произошло нечто достаточно серьёзное: Украинская Церковь провозгласила себя самуправляющейся. Правда, автокефалией она себя не провозгласила — и это, надо признать, хитрый ход, позволяющий не заходить слишком далеко по дороге раскола…

Было провозглашено, что Украинская Церковь обладает полным самоуправлением. Но простите, в чём же тут новость? Украинская Православная Церковь Московского Патриархата и прежде обладала всей полнотой самоуправления: у неё был собственный Собор, у неё были все необходимые комиссии — и богословская, и литургическая, и экономическая, у неё был свой церковный суд, своя система финансов… Подчёркиваю: с начала 90-х годов с Украины не следовало никаких поступлений в общецерковный бюджет РПЦ.

— Разве это нормальное положение?

— Пожалуй, нет… Но, ничего не беря, мы ничего и не давали. Мы сами пустили УПЦ в самостоятельное плавание. И когда ещё при Святейшем Патриархе Алексии II в ОВЦС приходили ходоки с Украины и с расширившимися от ужаса глазами пытались донести до чиновников ОВЦС страшную правду о том, что творилось на Украине, то их попросту не подпускали к Патриарху.

Немудрено, что, видя такое равнодушие, некоторые украинцы предпочитали уходить в филаретовский раскол. Бытующее мнение, что они всё равно никуда от нас не денутся, что всё равно мы единый народ, — всё это вышло и им, и нам боком. Временами наши собратья чувствовали себя разменной монетой в диалоге с Ватиканом.

— Но ведь Патриарх Кирилл в 2009 году приезжал в Киев, и тогда неоднократно провозглашалось, что все мы — Святая Русь…

— Да, но 2009 год — это, по большому счёту, уже поздно. К этому времени уже в значительной степени сформировалась повестка украинского автокефализма, и более того: сформировались те силы в УПЦ МП, которые стремились к автокефализму. Среди них был печально известный митрополит Александр (Драбинко) — человек, который входил в ближайшее окружение владыки Владимира (Сабодана). Владыку Владимира все вспоминают очень тепло, и действительно, он был хороший человек, но в окружении этого хорошего человека было много плохих людей…

Возвращаясь к вашему первому вопросу: всё же нельзя не признать, что про­изошло нечто серьёзное, а именно: теперь УПЦ лишилась титула УПЦ Московского Патриархата. Теперь Патриарх Кирилл поминается в общем ряду других восточных православных патриархов, причём лишь третьим — после Патриархов Антиохийского и Иерусалимского.

Рассказывают, что совсем недавно, в воскресенье 29 мая, митр. Одесский Агафангел (Савин), помянув на великом входе Патриарха Кирилла без титула великого господина (но и такое поминание было для него известным риском), — заплакал в алтаре.

По некоторым сведениям, отдельные священники — участники этого Собора были схвачены СБУ. Им надели на головы мешки и увезли в неизвестном направлении. Надеюсь, что теперь их выпустили, но то, что участников Собора так или иначе запугивали, и то, что в своих решениях они не обладали должной свободой, — это для меня несомненно.

Решения данного собора являются вынужденными, являются следствием небывалого государственного насилия, и поэтому всерьёз их рассматривать вряд ли возможно. Это не воля Украинской Православной Церкви, это всего лишь политика Зеленского, и даже не его — он марионетка, а его западных братьев, таких как небезызвестный Майк Помпео, бывший госсекретарь США и директор ЦРУ. В украинском церковном вопросе Штаты действовали путём постоянного давления, постоянных поисков поводов для раскола. Не удался филаретовский раскол? Пожалуйста, вот вам слияние всех раскольников в псевдозаконную церковь во главе с самочинным митрополитом Епифанием Думенко. Не до конца удалась операция с ПЦУ? Пожалуйста, давайте теперь устроим раскол уже внутри самой РПЦ. И время нашли, и повод нашли — всё что надо. По сути дела, это завершение всех тех процессов, которые шли с 1992 года, с Харьковского собора.

— Вы считаете, это завершение? Хуже уже не будет?

— Я думаю, что всё сейчас зависит от хода военной операции. Насколько я понимаю, те епархии, которые будут освобождены российскими войсками, в УПЦ не вернутся уже никогда. И чем больше таких епархий будет, тем, я думаю, будет лучше и для Православия на Украине, и для малороссийского народа.

Ибо что украинские православные имеют сейчас? Церковь, находящуюся под государственным сапогом, под натовским сапогом. Кому они обязаны своей автокефалией? Клоуну и наркоману Зеленскому, а точнее — его западным кураторам.

Что касается будущего УПЦ МП, оно представляется достаточно туманным.

— Понятно, что сейчас мы вряд ли окажемся на Украине, но тем не менее: можем ли мы причащаться в храмах УПЦ или нет?

— Пока можем, потому что разрыва евхаристического общения нет ни с их стороны, ни с нашей стороны.

Что же касается мотивации решения, принятого на Киевском Соборе, то она отчасти озвучена в слове митр.Онуфрия, сказанном перед его открытием. Он, в частности, заявил, что под угрозой захвата находятся Киево-Печерская Лавра, Почаевская Лавра, Святогорская Лавра, что было совершено более 48 попыток рейдерских захватов православных храмов… По этой­то причине (или под этим предлогом) митр. Онуфрий и провёл этот собор.

Однако остаётся вопрос: а где гарантии, что после того, как УПЦ открестится от Москвы, её не будут по-прежнему считать врагом Украины? Гарантий нет никаких. Где гарантия, что Киев не поставит на Епифания Думенко и силком не загонит православных в думенковскую раскольническую общину? Гарантий нет никаких. И практика показывает, что как бы иерархи и клирики УПЦ ни демонстрировали своё «антимоскальство», свою лояльность правящему режиму, легче от этого никому не становится. И, как говорил Черчилль: «Тот, кто между войной и позором выбирает позор, получает и войну, и позор».

Но, разумеется, мы не вправе осуждать участников этого собора: мы не находимся под прицелом СБУ и за нами вряд ли завтра приедут.

— Как вы считаете, какие действия для Московского Патриархата были бы сейчас наиболее разумными?

— Самое разумное, по-моему, — проигнорировать Киевский Собор. Сделать вид, будто почти ничего не произошло, и просто выжидать. Выжидать в том числе и конца военной операции. И свести всё происшедшее к проискам киевской хунты и их заграничных покровителей. Не разрывать евхаристического общения, сохранять братские связи, молиться за страждущих наших собратьев… Но все епархии, которые будут освобождаться российскими войсками, немедленно причислять к Московскому Патриархату.

— Недавно я брал интервью у православного жителя Одессы. Он очень боялся, что всё вернётся к тому, что было до начала спецоперации…

— Я надеюсь, что дни киевского режима сочтены. Его поражение в Донбассе — безусловно. Наши возьмут и Лисичанск, и Северодонецк, и Славянск, и Краматорск, выйдут на прежние границы Донецкой и Луганской областей. Обстрелы нашей территории со стороны Харьковской области, по-моему, просто диктуют нам необходимость её занять. За Харьковом, как мне кажется, пойдёт очередь Сум, будет, естественно, взято Запорожье, будет взят Николаев. Скорее всего, будет взята и Одесса. Украина если и останется, то как небольшое государство, не имеющее выхода к морю, в составе Киевской, Полтавской и ещё нескольких областей. Это в лучшем для них случае, а в худшем Киев, видимо, будет взят, потому что терпеть агрессивное пронатовское государство, исполненное жаждой реванша, мы уже не можем. В 2014 году мы уже наступили на эти грабли — второй раз ни Бог, ни история, ни русский народ нам этого не простит.

— Но вот вопрос, который сегодня звучит в каждом патриотическом сообществе: «Какую идею будущего Россия может предложить украинцам?» И в самом деле: что мы им несём? Наших олигархов? Наше «государство без идеологии»? Зачем им это?

— Я думаю, что нам даже сейчас есть что предложить Украине. Вспомните вашего одесского знакомого, который боялся и слово вымолвить… Мои знакомцы, приезжавшие с Украины, тоже старались ничего не говорить, потому что панически боялись за свою жизнь. Уже это одно говорит, что нам есть что предложить, а именно свободную, достойную человеческую жизнь, где можно исповедовать свою веру, свои взгляды, не боясь быть на следующий день арестованными, избитыми, запытанными или застреленными. Далее: сравните экономическое положение России и Украины, сравните степень коррумпированности здесь и там. Сравните, наконец, наших и украинских олигархов: у нас они сейчас отодвинуты от власти, а там Коломойский и Ахметов управляют всем.

Нам есть что предложить… Но, безусловно, Россия должна преобразиться, чтобы выработать такую картину будущего, которая была бы привлекательна для всех народов. А для этого необходима полная и окончательная победа над коррупцией, полная и окончательная победа над олигархией, постановка всех её ресурсов на службу государству, решительная мобилизация экономики, мобилизация идеологии, нравственное очищение общества. Только при таких условиях мы сможем победить. В конечном счёте это означает возвращение к социализму, — но к социализму на новом уровне, к социализму с религиозным обоснованием, православному социализму, построенному на словах апостола Павла: «Не трудящийся да не яст» (2Сол.3,10) — и на словах апостола Иакова: «Не бедных ли мира избрал Бог?..» (Иак.2,5) Вот если мы на этом сможем основать нашу государственность и нашу жизнь, тогда благо нам. Если же мы не сможем выйти на этот уровень, если будем по-прежнему барахтаться в сладостном коррупционном болоте, по-прежнему кадить золотому тельцу, — мы погибнем.

Вопросы задавал Алексей БАКУЛИН

следующая