Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

ВОЗНЕСЕНСКОЕ СЕМЕЙСТВО

Посёлок Радофиниково в Тосненском районе лежит среди равнин — ни холмика, ни впадины, и все дома в одну высоту; возвышается над этой плоскостью только деревянный храм Вознесения Христова, острым куполом своим возносится к небесам. Возле храма молодой парень в рабочей одежде звонко рубит топором здоровенные деревянные плахи. Неужели батюшка? Дровосек поднимает лицо: бородка, очки, — так и есть, отец Игорь, настоятель!

— А мне всего-то 26 лет! — улыбается отец Игорь Паршаков. — Когда этот храм начали строить, мне ещё и пятнадцати не исполнилось. Я смотрел на приезжающих в Радофиниково священников и думал иногда: вот бы здорово было, если бы батюшка жил у нас в посёлке! Но то, что я сам и буду этим батюшкой, — нет, такое мне в голову не приходило. Что вы! Я же мечтал стать врачом, хирургом… И что же вышло из этой мечты? Как-то мама отвезла нас с братом на остров Залита… Отцу Николаю никто меня не представлял, никто ничего не рассказывал, — но меня сразу спросил: «Уж не в медицинский ли ты собрался? Не-ет!.. Это не твоё… Тебе в духовное училище поступать надо». И ещё сказал: «Водки не пей, не кури, слушайся во всём маму — и достигнешь Царствия Небесного!» Я сейчас так думаю, что под Царством Небесным старец имел в виду службу у алтаря Господня.

Вот как отец Николай сказал будущему батюшке: «Слушайся маму!» Это не дежурное взрослое пожелание ребёнку, — эти слова неспроста были сказаны. Не будь в Радофиниково такой женщины, как мама отца Игоря, Татьяна Григорьевна Паршакова, долго пришлось бы жителям посёлка ждать, пока здесь вырастет храм. Именно она и две её подруги — Вера Ивановна и Раиса Александровна — ещё в середине 90-х решили: посёлку нужна церковь.

— Сначала-то мы подумали: хватит с нас и маленькой часовни, — рассказывает Татьяна Григорьевна. — Но архитектор из Тосно, Борис Петрович Богданович (который и потом много нам помогал), безплатно сделал проект большого пятиглавого храма: от щедрой души — хотел, чтобы здесь было красиво… Мы обрадовались, поехали к владыке за благословением — а тогда были времена митрополита Иоанна… Владыка нас очень хорошо принял; у него народу было много, но он увидел нас, бедолаг деревенских, — и сразу к нам… Говорит: «Ох, трудно вам будет… А храм такой не нужен: слишком велик. Сделайте поменьше, поскромнее». Мы его послушались. А что до трудностей, то, по слову владыки, было их немало: если бы мне заранее о них рассказали, я бы не взялась!.. Грех, наверное, так говорить, но это же неподъёмный крест для мирянина! Главное, что все жители посёлка, которые ещё недавно так охотно выступали за строительство храма, теперь смотрели на нас, как на сумасшедших: попросту искренне считали, что мы тронулись умом. Это сейчас что-то меняться стало: люди преображаются на глазах. В церковь стали ходить те, кто и никогда не ходил… И теперь я уже не жалею ни о чём: я нашла то, о чём мечтала всю жизнь!

— А что вы почувствовали, когда старец Николай благословил вашего сына на путь священника?

— Отец Николай… Когда я в первый раз к нему приехала, я забыла, о чём хотела его спросить… Все вопросы стали какими-то никчёмными… А то, что он сказал Игорю, меня не удивило: Игорь, он с рождения дышал тишиной. Он вымоленный у меня. Ещё не зная Бога, я вымолила его. Первый мальчик у нас умер, и я, неверующая, сказала: «Господи, пошли нового сына!» И родился сын…

— Каково это — быть матерью священника? Называть сына отцом?..

— Да, было трудно поначалу. Я не сразу поняла, что всё переменилось. Правда, когда его рукоположили, я почувствовала сердцем, что теперь он другой — уже не просто мой сын, а… Но до сознания это дошло не сразу, не сразу…

Татьяна Григорьевна не хочет больше говорить на эту тему: слишком это непросто. Но непростым был путь и отца Игоря: от благословения старца до рукоположения дорога оказалось неблизкой и негладкой.

— Я получил благословение и сразу стал поступать в Псковское духовное училище. И не поступил. Год прожил в Святогорском монастыре, готовился, занимался, поступал вновь — и опять не прошёл. И решил, что дело это не моё, — не поверил старцу. А жизнь монастырская уже понравилась… Мы с мамой во многие обители ездили, и часто бывало: заходишь в монастырь — всё хорошо, всё благолепно, но оставаться здесь не хочется. А в Святогорском… Там всё зелёное, всё красивое, — даже воздух красивый… Хочу здесь остаться! И остался. Сразу в пономари меня зачислили… У меня ключи от храма хранились, так нужно было ежедневно, когда ещё и шести утра нет, открыть храм, зажечь лампадки — а уходить только вечером… Тяжело, но и здорово! Многое тогда Господь вложил в мою грешную голову — закладка душевного фундамента происходила. Много я там увидел, многому меня тамошний диакон научил, отец Николай. Бывало, объясняет мне что-то, объясняет… «Ну что, понял? Нет? Не доходит?» — и бух передо мной на колени: «Ну так прости же меня, брат!» И я перед ним падаю: «Это вы меня простите, батюшка!..»

Когда второй раз не поступил — домой вернулся. Было мне всего 17 лет. Не успел приехать, как звонит мой духовник, отец Виктор: «Где Игорь?» — «Дома». — «Почему дома? Пускай собирает вещи и на Коневец поспешает!» Я собрал вещи и поспешил. Приехал туда. Остров. Сначала мне в диковинку это было. Пешком туда шли с местным насельником по тонкому весеннему льду… Страшно! Трещины кругом огромные… Попутчик идёт преспокойно, а я едва дышу… Пришёл и жил там целый год; втянулся, привык. Зимой там спокойно, безмятежно, а летом — просто очарование! Везде идут дожди, а с острова тёплый воздушный поток поднимается, и тучи обходят Коневец,  словно чудо какое-то! Там, на Коневце, я и супругу свою будущую встретил. Она с семьёй жила при монастыре… Но в ту пору я не о женитьбе думал, а об армии. Я уже слышал про то, что на Валааме есть православная воинская часть, и решил туда попасть. Это была радиолокационная рота, и монастырь имел на неё большое влияние: туда и духовник приезжал, и причащались мы, когда ходили в увольнение. И офицеры — хорошие люди. Об этих двух годах я нисколько не жалею, даже наоборот: всё в своё время даётся и опыт никогда не лишний. А как вернулся домой, отучился, женился, и сразу поставили меня здешним настоятелем…

— Я на Украине родилась, — говорит жена отца Игоря, матушка Маркелла. — Там всё иначе. Там любой ребёнок больше воцерковлён, чем здесь иные взрослые. У нас в одном селе три храма стояли, и все три действующие. А сюда приехала впервые — ещё зима была, — ну тундра, да и только: место пустынное, голое, малолюдное… Так не похоже на наши края. Нет, слава Богу за всё: надо же и эту землю поднимать! Я в родном селе училась иконописи — здесь это моим ремеслом стало: пишу главным образом для колпинского храма, для тамошнего отца Серафима. Люблю иконы русского стиля — к греческому душа не лежит… Не знаю, почему, но чаще всего мне достаётся Иверский образ и вмч. целитель Пантелеимон. Наши венчальные образа я тоже сама писала: такое было моё приданное… Может быть, Бог даст, и для нашей Вознесенской  церкви иконостас напишу когда-нибудь…

Спрашиваю у отца Игоря:

— Вы такой молодой — не трудно ли вам быть пастырем, учить людей, вести их за собой?

— Конечно, трудно! С самого простого приходится начинать. Учусь, например, ходить так, как должен ходить священник. А как же! Тоже наука. Раньше не задумывался об этом: вышел на улицу и побежал, а теперь иначе… Люди ведь помнят меня школьником, обычным мальчишкой — надо приучать их к новому образу.

— А если у вас просят совета как у духовного лица?

— Я не говорю: поступи так-то и так-то. Я говорю: обычно люди в таких случаях поступают так… Или: я читал об этом хорошую книгу, там было написано то-то… Ну, если совсем сложный вопрос, еду за советом в Колпино, к отцу Серафиму. Часто мне говорят: станьте нашим духовным отцом! — Да что вы! Ни в коем случае! Исповедовать — это пожалуйста, а в духовники мне рано! Я ещё проповеди учусь говорить… Говорю, а у самого в кармане диктофон: потом слушаю — что сказал, как сказал… Хочется научиться говорить красиво, коротко и умно. Начинаю постигать сущность богослужения: уже не как прихожанин, но как иерей. Интересно! Встречаешь какой-нибудь праздник, читаешь его евангельскую историю, и слёзы наворачиваются… Очень люблю Богородичные праздники. Я заметил, что Богородичная служба всегда лёгкая, даже если длинная. На минувшее Благовещение я служил три с половиной часа, один, — и так легко было, как будто Богородица Сама, Своим теплом Материнским согрела.

— Люди привыкают к церкви?

— Понемногу. Летом дачников у нас много, горожан, и я заметил: для них церковная служба совсем не то, что для местных. Те молятся светло, празднично — а наши? Для наших церковь — это что-то мрачное, связанное со смертью. И то сказать: в минувший Великий пост как коса прошлась по посёлку — столько отпеваний было! Но я постарался, чтобы и это на пользу церкви шло, — приходил к людям, просил их: «Отпойте своего покойника в храме! Не держите его дома до похорон!» Так многие впервые в храме помолились. Одноклассники мои поначалу часто в храм забегали на меня посмотреть, как на диковинку какую-то. Придут, поглазеют и уйдут. Жалко их: спиваются многие. Вроде бы начнёт человек работать после школы — и всё хорошо идёт. А потом раз поленится, другой — и покатился под горку… Винных точек в посёлке очень уж много… Есть у меня такая мечта: пройти бы хоть раз по всем этим точкам, поговорить с людьми… Но пока боюсь: сил маловато, опыта нет, авторитет ещё толком не заработал. Но ничего, со временем, верю, всё будет. Плоды нашей молитвы созреют когда-нибудь, только мы, наверное, будем лишь перегноем, на котором они возрастут. Ну что ж, надо сначала удобрить почву, перегнить, а потом на этом, может быть, вырастет что-то доброе.

Алексей БАКУЛИН

Адрес храма: 188090. Ленинградская обл., Тосненский р-н, пос. Радофиниково, Клубная ул., д. 22. Тел. 8(813-61)913-31