Газета основана в апреле |
||||
НАШИ ИЗДАНИЯ | «Православный Санкт-Петербург» «Горница» «Чадушки» «Правило веры» «Соборная весть» |
Михаил
Осипович Меньшиков (1859-1918). Русский военный моряк.
Русский журналист. Ведущий сотрудник «Нового времени» — самой популярной в
России на рубеже XIX-XX веков газеты. Друг Льва Толстого, Чехова, Лескова (и все
они были глубокими почитателями его таланта). Человек, близко знавший св. прав.
Иоанна Кронштадтского. Расстрелян ЧК в сентябре 1918 г. Вот вкратце и всё.
Нет, вот ещё: Меньшиков не был ни революционером, ни консерватором. Он просто
любил Россию и имел умную голову — всего-навсего. Когда он рассуждал о благе
России (а этому посвящены все до одной его работы), он не руководствовался
ничем, кроме здравого смысла и любви к Родине; никакие партийные программы не
могли замутить его ум. Он просто смотрел и видел, любил и размышлял. Видимо,
поэтому (несомненно, так!) он был признан одним из злейших врагов нового режима,
достойным немедленной казни. Во время расстрела (дело было в городе Валдае)
Меньшиков стоял лицом к стенам православного монастыря и молился. Когда пришли
его хоронить, увидели, что пальцы покойника сложены в троеперстие: последнее,
что он сделал в этой жизни, было крестное знамение.
С Россией произойдет непременно то самое, что с Древним Римом после Каракаллы или со всяким государством, где господствующая народность отдана мирному внедрению других племён. Пока варвары делали только военные нашествия, они не были страшны Риму; когда же установились мирные внедрения, причём аристократия римская была наводнена галлами, испанцами, тевтонами, сирийцами, африканцами, — Рим сделался дряблым, как гнилое дерево, и первая же буря повалила его с тысячелетних корней.
Золотой век нашей военной славы был тогда, когда армия набиралась из чисто русских. Насыпьте в пороховницу на треть мусору, и ружьё едва ли выстрелит. Как Рим погиб от привлечения варваров в свои легионы… так в позднейшие века национальная пестрота погубила Византию и Польшу. Сильная армия должна быть строго национальной.
Распустившийся, истрепавшийся, ослабевший народ уже не может пожелать чего-нибудь сильно — вот основная беда народная.
Если народ уже развращён до плачевной степени, то мировой Промысл непременно пошлет такому народу войну. Завяжется целый ряд войн, чтобы искоренить нечестие, чтобы очистить огнем и железом гангрену духа и вновь научить падший народ быть мужественным и достойным жизни.
Что русское общество и даже простонародье переживает период смуты — это верно, но именно война самое действительное средство скристаллизовать снова дух народный.
Есть древнее изречение: «война делает героев». Следует понимать эту истину
шире: война делает весь народ героическим.
Народ державный питает глубокую потребность в победе, и если ему отказывают в
ней, не исчерпав сил его, то оставшиеся силы он невольно направляет в
разрушение.
Если воинская повинность считается всеобщей, то несправедливо освобождать от неё кого бы то ни было, и те молодые люди, что получают те или иные льготы (по семейному положению и т.п.), обязаны все-таки нести известные жертвы для войны, хотя бы денежные. Неспособные к войне тем не менее ведь пользуются военной защитой, стало быть, и они должны вкладывать в неё свой, хотя бы денежный, пай. Наконец, питающие отвращение к войне и болезненно-трусливые люди не должны браться в армию вовсе, как дурной материал её, — но они должны оплатить ту военную защиту, которую даёт им нация. Я лично вполне сочувствую введению подобного налога. Он даст значительные средства казне и очистит армию от негодных элементов.
Безспорно, нравственный элемент у нас оказался слабым, слабее японского… Но японцы незадолго до войны с нами воевали — вот их громадное преимущество. Они проделали генеральную репетицию в войне с китайцами на том же театре войны и почти на тех же полях сражений. Японцами были двинуты полки и дивизии, командный состав которых стал лишь опытнее на десять лет, что составило огромный плюс для японцев.
Правительство у нас, безспорно, плохо, но не тем, что мешает жить хорошо, а разве тем, что недостаточно мешает жить дурно. Мне ни разу не случалось видеть, чтобы власть препятствовала кому-нибудь быть честным; и я множество раз видел полное равнодушие к безчестности.
На первый взгляд — не всё ли равно, где купить сукно русскому покупателю, за границей или дома, лишь бы оно было хорошее. Но миллионы таких покупок создают судьбу народную. Если вы купите аршин сукна в Англии, вы дадите дневную работу англичанину, накормите его семью. Тот же аршин, купленный дома, накормил бы русского работника.
Несмотря на своё немецкое имя, Петербург — один из наиболее чистокровно русских городов, пожалуй, чище Москвы и Киева… Петербург — создание молодой России, но, может быть, ещё не совсем проснувшись к историческому сознанию, он всё-таки в силу своей державной роли продолжает безотчетно «работу сердца», начавшуюся когда-то в Новгороде, в Киеве, во Владимире и в Москве.
Мы хорошо знаем, что эта святыня народная — Родина — принадлежит не нам
только, живым, но всему племени. Мы — всего лишь третья часть нации, притом
наименьшая. Другая необъятная треть — в земле, третья — в небе, и так как те
нравственно столь же живы, как и мы, то кворум всех решений принадлежит скорее
им, а не нам. Мы — их оживлённое сознание…