Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

О СТАРЧЕСТВЕ

Старчество — это особое благодатное дарование, непосредственное водительство Духом Святым. Старческая власть не является принудительной ни для кого. Старец никому никогда не навязывается, подчинение ему всегда добровольное. Но, найдя истинного, благодатного старца и подчинившись ему, ученик должен безпрекословно ему повиноваться, так как через старца открывается непосредственно воля Божия.

Старчество не есть иерархическая степень в Церкви, это особый род святости, который может быть присущ всякому. Старцем мог быть монах без всяких духовных степеней, каким был в начале своего старчествования отец Варнава Гефсиманский. Старцем может быть и епископ, например — Свт. Игнатий Брянчанинов или Антоний Воронежский, великий современник преп. Серафима. Из иереев можно назвать прав. Иоанна Кронштадтского и о. Георгия Чекряковского. Наконец, старчествовать может и женщина, как, например, блаж. Прасковья Ивановна, Христа ради юродивая, без совета которой ничего не делалось в Дивеевском монастыре.

Старец, как личным опытом прошедший школу трезвения и умносердечной молитвы, изучивший благодаря этому в совершенстве духовные законы, лично достигший безстрастия, становится способным руководить новоначальным иноком в его "невидимой брани". Он должен уметь проникать до самых глубин души человеческой, видеть в ней самое зарождение зла, а также причины этого зарождения, устанавливать точный диагноз болезни и указывать точный способ лечения. Старец — искусный духовный врач. Он должен ясно видеть "устроение" своего ученика, т. е. характер его души и степень духовного развития; обладать даром рассуждения и "различия духов", так как ему все время приходится иметь дело со злом, стремящимся преобразиться во ангела светла. Но, как достигший безстрастия, старец обычно обладает и другими духовными дарами: прозорливости, чудотворения, пророчества… Старчество в своих высших степенях, как, например, преп. Серафим Саровский, получает полноту свободы в проявлениях и действиях, не ограниченных никакими рамками, так как уже не он живет, но в нем живет Христос (Гал. 2, 20) и все его действия — в Духе Святе, а потому всегда в гармонии с Церковью и ее установлениями.

Современное духовничество родилось из древнего монастырского старчества и является его вторичной формой. Благодаря родственности этих двух явлений, у многих малоопытных священников, знакомых с аскетической литературой только теоретически, всегда может явиться соблазн "превышения власти", — перехода грани духовничества, чтобы старчествовать. Это таит опасность причинить непоправимый вред душе опекаемого. Известны случаи даже самоубийства, как результат такого повреждения. В лжестарчестве воля одного человека порабощается воле другого, вопреки указанию ап. Павла: "Вы куплены дорогою ценою; не делайтесь рабами человеков" (1 Кор. 7, 23), и сопряжено с чувством угнетения, подавленности, уныния или нездорового душевного пристрастия к "старцу". Истинное благодатное старчество, хотя и основано на полном послушании, не лишает человека чувства радости и свободы в Боге, так как он не подчиняется человеческой воле, а через нее воле Божией, и опытно знает, что старец указывает ему лучший выход из создавшегося внешнего затруднения или предлагает лучшее врачевство от духовной болезни. В то время, как благодатный старец является проводником воли Божией, лжестарец заслоняет собою Бога. В наставлениях иноков Игнатия и Каллиста отмечается пять признаков искреннего духовного отношения подопечного к старцу:

1. Полная к нему вера.

2. Истина: истинствовать пред ним в слове и деле.

3. Не исполнять ни в чем своей воли, а стараться отсекать оную, т. е. ничего не делать по своему желанию и разумению, а всегда и во всем вопрошать старца.

4. Отнюдь не прекословить и не спорить, т. к. споры проистекают от гордости и неверия.

5. Совершенное и чистое исповедание грехов и тайн сердечных (откровение помыслов).

Из книги "Стяжание духа Святаго в путях Древней Руси"

И. Концевич

Вот уже много лет в нашей православной печати и просто в разговорах церковных людей часто слышатся слова "старец", "старица", "старчество". Интересуются люди историей старчества, но прежде всего эта тема вызывает практические вопросы: "а есть ли сейчас старцы?", "как к ним поехать?"

Господь и в наши "лукавые дни" явил нам старцев, которые уже десятки лет принимают страждущий народ. Но в последнее время ноша их стала неимоверно тяжелой. Поэтому нам всем надо задать себе вопрос: а надо ли ехать к старцам? Так ли уже это необходимо? Можно сказать на это: у нас есть неразрешимые вопросы, нам срочно нужно получить на них ответ. Тут хочется вспомнить рассказ Оптинского старца Варсонофия о том, как в годы своего послушничества он приступал с заранее приготовленным большим списком вопросов к своему духовному отцу старцу Анатолию, а тот, не отвечая на эти вопросы, говорил: "Иди, иди пока". Рассказывая это послушнику Николаю (будущему последнему старцу Оптиной Никону) о. Варсонофий пояснял, что нужно учиться "пожданию", в духовной жизни нельзя торопиться, и тогда многие вопросы разрешатся сами с течением времени.

Большинство старцев выступали вообще против страсти к паломничествам, говорили, что волю Божию можно узнать и из уст ребенка, если спрашивать с верою; и идти нужно средним, "царским" путем: постоянно исповедоваться у своего приходского священника, жить в совете с единомысленными братиями и по уставам Церкви.

Предостерегали людей старцы и от лишних вопросов и потому, что знали, что человек очень часто неправильно истолковывает слова духовных мужей, а иногда и получая простые определенные ответы, все равно поступает по-своему. Чаще же всего и при встрече со старцем действует духовный закон, о котором в одной из бесед 28.03.1991 г. сказал старец Софроний (Сахаров): "Если человек, который приходит к духовнику, постоянно колеблется, нигде не стоит, то духовник не может найти для него слово, которое бы устранило раз и навсегда какое бы то ни было колебание. Духовник говорит то, что в данный момент может помочь человеку".

В наши дни прибавилось еще одно искушение: своего рода мода на паломничество к старцам. А результат — может быть, и неосознанное пленение тщеславием, проявляющееся в рассказах о том, что "и я там был", "и я видел", "и я слышал". И так часто в этих рассказах даже реальная духовная польза, полученная от встречи со старцем, незаметно теряется, превращается в "слова", в "литературу". О. Софроний предостерегал и от произнесения слов "меня так старец благословил", в вышеуказанной беседе он обращался к своим ученикам: "Когда вы спрашиваете духовника и он говорит вам какое-нибудь слово и вы потом делаете по слову духовника, никогда, нигде не говорите, что я сделал так, потому что мне сказал духовник. Духовник для нас как ангел служения спасения нашего: мы обращаемся к нему, чтобы узнать волю Божию, — и потом несем всю ответственность только мы, а не духовник… Не "меня благословили", а — я так делаю, и вся ответственность лежит на мне".

Эта заметка написана, конечно же не для того, чтобы охладить ревность православных к подлинным старцам, а с надеждой, что мы все наконец и будем жить не по эмоциям и фанатично, а разумно.

Людмила САМАРИНА
"Со-весть" № 3, январь 1995 г.