Главная   Редакция    Помочь газете
  Духовенство   Библиотечка   Контакты
 

Газета основана в апреле
1993 года по благословению 
Высокопреосвященнейшего
Митрополита 
Иоанна (Снычёва)

  НАШИ ИЗДАНИЯ    «Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

        

К оглавлению номера

Время веры

ЧЕМ ЖИВЕТ ПРИХОД

Недавно случилось несчастье: девочки-подростки избили дочку. Что делать, куда бежать за помощью: в милицию, к директору школы?.. Ну, пожурят драчуний, накажут, на учет поставят. А ну как они озлобятся, мстить начнут? Нынешние подростки жестоки. Тогда и посоветовали мне на работе: "Поезжай в Князь-Владимирский собор, где настоятелем отец Владимир СОРОКИН, закажи молебен "О умягчении злых сердец". "Да ведь будний день (был четверг) и поздно — шестой час, в храме, поди, уж нет никого". "В этом храме всегда есть дежурный батюшка, который в любое время отслужит молебен, поможет советом". Поехала. Объяснила вышедшему ко мне батюшке просьбу. О.Сергий сказал ласково: "А мы как раз сейчас молебен Святителю Николаю служить будем, присоединяйтесь. Николай Чудотворец — скорый помощник всем нуждающимся и обиженным". Осталась, отслужили молебен. На следующий день девочки-обидчицы и их родители попросили прощения. На том все мирно и закончилось…

Сегодня настоятель собора о.Владимир СОРОКИН рассказывает о жизни прихода.

† † †

— Батюшка, Князь-Владимирскому собору уж 200 лет. Собирал он православный люд под свои своды и в царские времена, и при советской власти, а как живет собор в наше безликое время?

— Двери нашего собора гостеприимно распахнуты каждый день, у нас нет выходных. С 8 утра и до 9 часов вечера дежурят в храме два-три батюшки: совершается литургия, Крещение, Венчание, отпевание, молебны, панихиды, да и прихожане постоянно приходят с вопросами, — мало ли у кого о чем душа болит… При соборе открыта библиотека, работает воскресная школа. Есть у нас чудесный народный хор, который поет на ранних утренних и вечерних службах по будням.

Но работу столь сложной машины, как собор, поддерживать нелегко, на это нужно не только тратить время, вкладывать душу и любовь, это стоит немалых денежных затрат. Одни государственные налоги всевозможные чего стоят! Ведь Церковь отделена от государства с точки зрения литургической, канонической, вероучительной (и слава Богу!), но что касается уплаты налогов, мы — на общих основаниях: налог с фонда зарплаты, в пенсионный фонд, социальное страхование, медицинская страховка… Словом, этакое малое предприятие, но религиозного значения.

— Батюшка, а в дореволюционные времена Церковь платила государству налоги?

— Раньше у Церкви было другое положение. До петровских реформ, превративших Русскую Православную Церковь в одно из, так сказать, ведомств, Церковь имела свои земли, свои доходы, была самостоятельной, а потому независимой. Став, согласно петровскому указу, государственным учреждением, Церковь частично жила на пожертвования верующих, в основном же, люди, которые служили в храмах, получали зарплату. То есть Церковь финансировалась из государственного бюджета. После революции, когда издали декрет об отделении Церкви от государства, она лишилась всех государственных дотаций и оказалась на положении самовыживания. Я начинал священствовать еще в советские времена и помню, как уполномоченный Совета по делам религии как-то сказал: "Партия дала вам такие условия, какие могла дать. Выживете — ваше счастье, а нет — так над вами история свой приговор все равно уже вынесла". И согласно 19 статье Церковь платила государству налоги. На что шли эти деньги? Был в советские времена такой "Фонд мира", так вот содержался он на деньги Русской Православной Церкви. А после перестройки Церковь живет, в основном, за счет пожертвований верующих. Да еще получаем доход от продажи свечек, за чтение записок, исполнение треб. При этом мы должны оплачивать весь штат: священников, хор, псаломщиков, сотрудников библиотеки и воскресной школы. Должны платить за электроэнергию, отопление, воду… в прекрасном виде содержать сам собор, поскольку он является памятником архитектуры федерального значения. А все ремонтно-реставрационные работы обязаны согласовывать с ГИОПом, требования которого достаточно жестки.

— Но коль такой строгий спрос — должна быть какая-то помощь…

— Я сейчас расскажу один поучительный случай… насчет помощи. Года три тому назад, если помните, в нашем городе проходил чемпионат мира по хоккею. Место проведения — Дворец спорта "Юбилейный", наш сосед. Приехали представители администрации города, осмотрели все критически. И тут их взгляд упал на наш собор. И заметили представители власти, что соборная колокольня, и не только она, требует ремонта. Что думаете? Привезли мастеров, которые покрасили колокольню и… лицевую сторону собора. И — все! Когда меня пригласили освящать ледовое поле в "Юбилейном", я подошел к губернатору, спросил: "Как же так? Покрасили одну только сторону, а остальной собор?" "Мне главное со стороны стадиона, чтобы вид был красивый. Остальное отсюда не видно", — последовал ответ. "Так ведь времена потемкинских деревень давно прошли", — настаиваю я. И получил совет: "Ищите спонсоров". Такая вот карикатурная помощь. И пришлось нам искать спонсоров, и выкручивать средства из своих мизерных зарплат.

Теперь новая проблема назревает: администрация города решила в честь 300-летия Петербурга осуществить программу "Светлый город". То есть все исторические здания, дворцы, мосты, соборы… должны иметь ночную подсветку. Слов нет — красиво. Но средств на это в городском бюджете не хватает. Значит, опять искать доброхотов, которые помогли бы собору.

— Итак, Церковь опять на положении самовыживания. Можно ли что-то сделать, чтобы изменить, улучшить это положение?

— Можно. Затрону сейчас очень болезненный вопрос: во времена отдаленные было такое понятие как церковная (библейская) десятина. То есть десятая часть ваших доходов или времени должна быть употреблена на служение Богу: помощь храму, прихожанином которого вы числитесь, помощь больным, сиротам… Кто был небогат, тот трудился в церкви — мыл полы, подкрашивал, убирал и т.д. Но представьте, что будет, если я обращусь с таким предложением к своим прихожанам? Каждый ли захочет ежемесячно расставаться с десятой часть своей зарплаты, или работать в храме, если зарплата небольшая? Тем более, что для этого надо будет заводить списки прихожан. Но наш народ как огня боится попасть в какой-либо список. А вдруг это потом боком выйдет? А списки такие действительно нужны, чтобы люди почувствовали ответственность за "свой храм", в котором крестились или венчались, в котором отпевают своих родных и близких, в который приводят своих детей, наконец, чтобы они почувствовали себя прихожанами, единой православной семьей. Люди должны сами приходить, предлагать помощь своей церкви, своему приходу. Но не идут. Наш народ не привык платить свою десятину. Его просто отучили от этого. В Православной Церкви это очень больной вопрос.

И ведь что удивительно — в инославных храмах, различных обществах и сектах по-прежнему за счет именно членства платятся взносы или десятина. Они сохранили эту традицию. И им не нужно искать спонсоров, не нужны государственные дотации. Боюсь, после таких слов опять будут называть меня экуменистом. Мол, ставит в пример католиков да сектантов. Так ведь не веру их в пример ставлю, а разумную организацию членства, преданность их своей вере, любовь к своим храмам… Этому не грех и поучиться. У нас же полная свобода: хочешь — приходи на службу, не хочешь — "Бог подождет", хочешь — забеги в храм, купи свечку, хочешь — службу отстой. И это называется верой?..

— Батюшка, допустим, есть у вас членские списки прихожан, что бы вы стали делать, какую конкретно пользу это принесло бы?

— Я бы собрал приходское собрание и сказал, к примеру: "Братья и сестры, в этом году нам необходимо покрасить крышу собора, приобрести такую-то церковную утварь. Организовать поездки детей в летние православные лагеря отдыха и т.д. На все требуется такая-то сумма, которую нужно распределить между всеми членами нашей общины. Для пополнения доходов можно было бы организовать какие-то разрешенные законом предприятия — промышленные или торговые. Но нам не хватает площадей даже для работы с нашими людьми, а столько полезных нужных задумок: целую программу работы с детьми, стариками, семьями разработали".

— Расскажите, батюшка, что это за программа?

— Есть у нас при соборе воскресная школа, в которой занимается 120 детей. Будь у нас свободные площади, мы могли бы открыть православную школу по полной программе — одиннадцатилетку, с изучением всех предметов. Не спорить надо, водить или не водить детей в православную школу, а открыть ее. Закон позволяет. Зажечь этой идеей прихожан, объединить, тогда и площади, и деньги найдутся, и родители помогут подобрать штат учителей.

Неплохо было бы открыть гостиницу для стариков. Многие питерские старики — одиноки, живут в коммуналках, где терпят притеснения от соседей, нуждаются в самом необходимом. И вот, когда совсем становится невмоготу, старичок или старушка могли бы прийти к нам, пожить в нашей православной гостинице, где для них все было бы приготовлено — уютная комнатка, вкусный стол. А главное, их окружали бы неподдельные забота, любовь и уход. И душа отдохнула бы, и готова была дальше нести свой крест.

Необходимо расширить библиотеку, сделать читальный зал, чтобы люди могли прийти, заниматься сколько надобно, найти нужную богословскую книгу, и тут же проконсультироваться у священника по любому затруднительному вопросу.

Надо… много еще чего надо, чтобы люди спешили в храм, чувствовали себя в Божьем Доме любимыми и желанными, почувствовали могучую защиту веры предков, осознали себя членами огромной православной семьи.

— Отец Владимир, знаю, что кто-то из батюшек вашего прихода ездил в командировку в Чечню. С какой миссией?

— В Чечне организовывался пункт, где находилась спецчасть от питерского ГУВД. А поскольку я, как священник, связан с тюрьмами, которые находятся в ведомстве ГУВД и МВД, то они и обратились ко мне с просьбой дать священника, который поехал бы в Чечню, освятить место базирования части и благословить воинов на ратный подвиг. Я обратился к батюшкам своего благочиния, нет ли желающих? Все по разным причинам отказались. Тогда я решил, что ехать должен мой сын, он ведь тоже священник, о.Александр Сорокин. Конечно, и его матушка, и моя матушка узнав о предстоящей поездке, встрепенулись, заворчали на меня было. Но и я, и сын подходим к делу так: надо, значит, надо. Опасно? Да, конечно, опасно. Но те, кто там служит, обезпечивая нам мир и покой, подвергают себя куда большей опасности, смертельной опасности, но выполняют свой долг перед Родиной и русским народом. А сын мой в свое время, как положено, отслужил в армии на Дальнем Востоке, воинскую службу знал. Он отбыл с одной партией наших ребят, исполнил свой долг священника и вернулся через неделю с теми, кого выводили оттуда.

Я считаю, что каждый юноша должен пройти армейскую школу. И мне не совсем понятна ситуация, когда встает вопрос: служить или не служить в армии? Служить! Я не понимаю роль Комитета солдатских матерей, всех этих пап и мам, пытающихся оградить своих сынов от службы. А кто же будет Россию защищать? Повторяю, мужчина должен отслужить в армии, отдать свой воинский долг Родине. А православные священники должны исполнять свой пастырский долг, будь это в глухой деревушке, мирном городе, или в "горячих" точках. Испокон веку в армии и на флоте служили православные священники. Конечно, как правило, это были иеромонахи, но нередко в полки и на корабли направлялись и представители белого духовенства, вдовые или не имеющие семьи.

Вопросы задавала Ирина РУБЦОВА